Смерть от воды

— Напротив. Но то, что ты примчишься в Норвегию, не имея даже смены белья, и воспользуешься ее шкафом, как своим, очень даже соответствует.

Вдруг его лицо просветлело. Ей стало легче, оттого что он так к этому отнесся.

— У нее прежний руководитель? — спросила она, сунув ноги в мокрые полусапожки. — Она все еще у Далстрёма?

— Далстрём? Ты его знаешь? — спросил удивленно Вильям.

— Мы познакомились, когда они с Майлин были на конгрессе в Амстердаме. Я хотела бы с ним поговорить. — Она посмотрела на часы. — Кстати, встретила одну коллегу Майлин в офисе. Это она меня впустила. Турюнн Габриэльсен, знаешь ее?

— Немного.

Вообще-то, она хотела спросить про другого коллегу. Как так получилось, что Майлин делила с ним приемную? Интересно, знал ли Вильям, что Пол Эвербю и Майлин когда-то были вместе. От этой мысли ее охватило беспокойство, и она больше уже не могла ни о чем спрашивать.

*

Мокрый снег прекратился. Казалось, улицы искупались в масле. У нее не было никакой цели. Пересекла парк. Спустилась по узкой улице. На дальнем конце было кафе. Она заглянула. Только два посетителя, они сидели глубоко в полутьме, пожилая пара с двумя кружками пива. Она выбрала столик у окна. С видом на проходную завода и круговое движение. На тротуаре рос куст, украшенный яркими рождественскими гирляндами. Зазвонил телефон. Она вздрогнула. «Воутерс», — екнуло внутри. Они все выяснили. Скоро явятся, чтобы ее забрать.

— Лисс Бьерке? Это Юдит ван Равенс.

— Как вы нашли мой телефон?

— Список звонков. Вы мне звонили несколько раз, перед тем как появиться.

Все, что касалось Зако, было заперто. Лисс старалась обходить стороной эту дальнюю дверь. А теперь дверь распахнули, и все, что там было сложено, вырвалось наружу. Она разозлилась. «Почему вы не стерли мой номер?» — могла бы она выкрикнуть.

— Я так много думала, — раздалось на другом конце.

— А теперь звоните с признанием?

Юдит ван Равенс вздохнула:

— Мне надо выпутаться из этого.

— Из чего?

— Из истории с фотографией вашей сестры, зачем она была нужна Зако… Я не могла заснуть после вашего визита. Звонила друзьям в Амстердам. Полиция считает, он умер от несчастного случая.

— Я так вам и сказала.

— И все равно мне надо бы сходить к ним с этими фотографиями. Правда?

Лисс промолчала. В голове все еще носились мысли. Образ Зако на диване. Руки, полощущие бутылки под краном. Это ее руки.

— Не думаю.

— Почему? — Юдит ван Равенс насторожилась, будто сомнение в любой момент готово было перерасти в подозрения.

— Я хочу, чтобы полиция нашла мою сестру. Это единственное что-то значит для меня. Если им предоставить чересчур много сведений, которые собьют их с толку, поиски займут больше времени, и тогда, возможно, будет слишком поздно. Как-то так, если вы поняли.

Она допила кофе, оказавшийся на столе. Незачем сидеть здесь. Но больше некуда идти. Сунула руку в сумку за сигаретами и наткнулась на что-то другое. Она достала блокнот, который забрала из кабинета Майлин. Смотрела, как сестра написала свое имя с обратной стороны обложки. Потом написала его сама строчкой ниже, каллиграфическим почерком. Майлин всегда лучше ее пользовалась головой. Она была сильнее, сдержаннее, но руки у нее жили в каком-то другом мире.

Лисс.

Она сидела и долго смотрела на эти четыре буквы.

Лисс — сестра Майлин, — написала она еще. — Лисс Бьерке.

Лисс Бьерке связывалась с полицией. Они так и не перезвонили. Знает ли она что-нибудь, что поможет им найти Майлин?

Пациент, назначенный на 11 декабря, в день, когда она пропала: Й. X.

Образ Зако на диване потускнел, пока она это писала. Не исчез совсем, но оторвался от других мыслей.

Думать о тебе помогает, Майлин.

Что ты хотела рассказать Бергеру перед передачей?

Вильям знает. Надо, чтобы он признался.

Не знала, откуда это взялось. Она заказала еще эспрессо. Официант с виду был с Ближнего Востока или из Пакистана. Он скользнул по ней однозначным взглядом. Он хотел ее тела, не зная о ней ровным счетом ничего. Как все просто. И пробудил в ней ответ, который она контролировала. Она держала его взгляд, пока он сам не отвернулся. Он пришел с кофе, поставил его на стол и остался рядом, будто ждал чего-то.

— Мне сразу заплатить?

— Заплатите перед уходом.

Он слегка поклонился. У него были густые волосы и тонкие брови. Пахло от него чем-то соленым и жирным, настолько отвратительно, что она на несколько секунд даже перестала думать.

Когда он возвращался к стойке, она следила за ним взглядом. Так пристально вглядывалась она в его широкую спину и узкие бедра, что он не мог не заметить.

Она снова достала блокнот.

Рассказать все Майлин. Что случилось на Блёмстраат.