Смерть от воды

Открыла «Гугл». В строке поиска набрала «убийство по неосторожности + срок». Стерла. Вместо этого набрала «Death by water», то, что было нацарапано у Майлин на стикере и висело на доске в кабинете. Получила 46 700 ответов. Статьи об отравлении воды, Силиконовой долине и шекспировской Офелии. Беспокойство не дало ей отсортировать всю кипу. Поискала «Бергер + Табу». Больше 12 000 ответов. Кликнула на «Википедию». На самом деле ведущего ток-шоу звали Элиас Бергерсен Фрельсёй, пока он не взял псевдоним Бергер. По образованию теолог. Основал рок-группу «Баал-зебуб» в 1976 году, потом был известен как солист. В середине девяностых выпустил пару хитов. Постепенно стал более заметен как комик, а в последние годы прославился благодаря телевидению и ряду широко обсуждаемых программ.

Она нашла много комментариев к ток-шоу «Табу», которое шло по Каналу-шесть с ранней осени. В статье в газете «Наша страна» под заголовком «Пора подвести черту» было написано, что Бергер является членом международной сети, целью которой является уничтожить христианство и заменить его сатанизмом. Какой-то сайт под названием «Магазин» призывал всех христиан бойкотировать компании, оказывающие финансовую поддержку его телепередачам. Одна статья в интеллектуальной газете «Моргенбладет» называлась «Бергер — дитя своего времени» и выглядела одой создателю «Табу»: «Многие деятели плещутся в мертвой воде после открывшейся в последнее десятилетие иронии и освобождения от политической корректности, в то время как Бергер играет в собственной лиге. Он откровенно использует самого себя и других и тем самым раздвигает границы, определяющие место развлечения в нашей жизни, расстояние между развлекающим и зрителями. Он пробивает себе путь в норвежской действительности и выводит из спячки потребителей культуры. Есть тут кто живой?»

Лисс услышала, как к гаражу подъезжает машина, вскоре в прихожей появился Таге. Было ближе к полуночи. Она выключила компьютер, поплелась на кухню. Он заглянул туда:

— Привет, Лисс. Рагнхильд уже легла?

Она предложила ему чашку кофе. Будто это она здесь жила.

— Я больше не переношу кофеин, — отказался он. — Особенно так поздно. — Он достал им обоим пиво и сел за стол. — Я волнуюсь за нее.

— Майлин? — спросила Лисс, сознательно ошибаясь.

— Да, конечно. Но и за Рагнхильд. Не знаю, переживет ли она. Если вправду что-то случилось. У них всегда были особенные отношения, у Рагнхильд и Майлин. — Он снял очки, потер глаза и сощурился, близорукий, как старый крот. — Ни ты, ни я не займем ее места. — Он нацепил очки обратно на нос и посмотрел на дверь, потом продолжил: — Впрочем, я всегда думал, по моему скромному разумению, их отношения слишком близки. Во всяком случае, со стороны Рагнхильд. Но Майлин хорошо справлялась. Она казалась самой надежной из всего окружения.

Он отпил прямо из бутылки. Почти ее осушил в два мощных глотка.

— Но, дорогая Лисс, могу ли я что-нибудь сделать для тебя…

Он похлопал ее по руке. Она покосилась на него, как всегда начеку, когда кто-нибудь к ней притрагивался. Отметила, что это ее не раздражает. Даже это его постоянное натужное «дорогая Лисс», которое она всегда презирала, ее больше не раздражает. Таге с самого начала хотел познакомиться с Майлин и с ней. Все годы, что они жили под одной крышей, его презирали и над ним смеялись. «Так и должно быть, — думал, наверно, он, — когда оказываешься заменой отсутствующему отцу». После свадьбы он взял их фамилию, и преданность его Рагнхильд была такой глубокой, что он был повсюду. Как воспитанная собачка, думала Лисс, но на секунду отпустила свое презрение к нему и почувствовала благодарность к этому мужчине, нашедшему свое место в доме с женщинами, которые его не любили, ни одна.

*

Она закрылась в своей бывшей комнате. Там был порядок и чистота. Никаких плакатов на стенах, но стены по-прежнему карминно-красные, а двери и плинтусы черные. Лисс заставила покрасить комнату в эти цвета, когда ей было шестнадцать. Мать в конце концов сдалась и почему-то не перекрасила их даже семь лет спустя после ее отъезда.

Она выключила свет и голой забралась под одеяло, лежала и терла пятки друг о друга, чтобы согреть их. Все еще замерзшая, она впала в состояние между сном и явью. Кто-то ей привиделся, мужчина в длинном пальто, поднимающийся по лестнице. Его зовут Воутерс, Лисс. Ты никогда не сможешь это забыть. Она бежит в темную гостиную. Наклоняется над Зако и прислушивается к его дыханию. Оно глубокое и неровное.

В дверь стучат.

«Не открывай, Лисс. Не открывай».

Майлин стоит посреди комнаты. Пижама на ней не голубая, а желтая и светится в темноте. И она подстриглась.

Лисс вскочила, стояла и слушала в темноте, уверенная, что кто-то стучался на самом деле.

По спине струился холодный пот, она открыла окно и включила свет. Достала блокнот из сумки и взяла его с собой в кровать. Долго сидела и гладила плюшевую обложку, потом открыла блокнот и написала: