Смерть от воды

Лисс приготовилась закончить разговор. Она заметила, как уютно сидеть рядом с этим человеком, которым так восхищалась Майлин и которому она так доверяла. Если просидеть здесь подольше, она расскажет то, что ему знать не надо.

— Невозможно представить себе, что кто-то хотел причинить зло Майлин.

Далстрём кивнул:

— Майлин я называю основополагающе хорошим человеком. И в то же время она мужественна. Поэтому она создает себе противников. Кроме того, она давно работала на минном поле. — Он сидел, наморщив лоб, и смотрел в окно.

— Понятно, что вы ничего не можете рассказать о пациентах Майлин, — сказала Лисс. — Но я знаю, что она пишет диссертацию об инцесте и прочем. Это ведь не тайна?

Он ответил не сразу:

— Конечно нет. Она же будет опубликована… Она рассматривает группу молодых людей, подвергавшихся серьезным нападениям.

— А кто-нибудь из них не мог ей повредить?

Далстрём поднял чашку, передумал, поставил обратно на стол.

— Когда Майлин начала свое исследование пару лет назад, она выбрала семерых мужчин, за которыми собиралась наблюдать долгое время. Она с большой осторожностью находила жертв, которые сами не стали насильниками. Именно это она и хотела изучать — что приводит к тому, что замкнутый круг сексуального насилия и унижения вдруг разрывается, что кто-то предпочитает нести боль, причиненную ему, и не вымещать ее на других невинных.

Лисс задумалась.

— Вы же не знаете наверняка, вдруг кто-нибудь из этих семерых мужчин имеет склонность к насилию? — возразила она. — Пусть даже они и отрицают это, когда их спрашивают.

— Верно. Майлин приходится верить им на слово и тому, что они не были судимы. Но теперь мы подошли к границе дозволенного разговора с вами, Лисс. Надеюсь, вы понимаете.

— Но вы бы отправились в полицию с вашими сведениями, если кто-то из пациентов стал ей угрожать?

— Можете быть уверены, что я сделаю все, что в моих силах, чтобы предотвратить несчастье…

— Но ее нет уже шесть суток! — возмутилась Лисс. — Мы не можем просто сидеть и ждать.

— А я и не жду, — уверил он. — Я уже говорил с полицией и поговорю еще.

— Надо бы и мне, — пробормотала она.

Далстрём посмотрел на нее вопрошающе. «Вот и скажи теперь, — пронеслось в ее голове, — ты убила человека, Лисс Бьерке».

— Я же ее сестра, — добавила она быстро. — Я знаю ее лучше всех.

Далстрём следил за ней неотрывно и ничего не упускал. Он бы ни секунды не сомневался, как ей следовало бы поступить… Она должна сейчас же подняться с этого кресла, пока не начнет рассказывать без остановки.

8

Вечером она отправилась на автобусе в Лёренскуг. Больше ей некуда было ехать. Таге дал ей запасной ключ. Он ничего не сказал, просто сунул его в руку, когда она выходила накануне.

Она открыла дверь.

— Таге, это ты? — услышала она голос матери из гостиной.

Лисс потащилась к ней. Мать сидела на диване ровно там же, где сидела полтора дня назад. Но она зажгла свет, на столике перед ней лежала стопка газет, а в руках она держала книжку.

— Ты голодная, Лисс? Могу что-нибудь тебе разогреть.

Лисс не хотела есть. Запихнула в себя половину кебаба по дороге к автобусу. Хотела только подняться в комнату, забраться в кровать.

Лисс села в кресло в торце стола.

— Мне очень жаль, — сказала мать.

— Чего?

Мать отложила книгу:

— Я рада, что ты здесь, Лисс.

Лисс коротко кивнула.

— Но сейчас так трудно радоваться, — продолжала мама.

— Знаю.

— Я так о многом хотела тебя спросить. Об Амстердаме. О том, чем ты там занимаешься.

Лисс встала, вышла на кухню, поставила кофе. Вернулась с чашками, стаканами и кувшином воды.

— У тебя новая одежда? Это разве не Майлин вещи?

— Пришлось у нее одолжить. Не успела даже взять во что переодеться.

Мать подняла руку и потрогала кашемировый пиджак бутылочного цвета. На лице ее появилось подобие улыбки.

— Сколько ты можешь здесь пробыть? — спросила она.

Лисс налила воду. Она была холоднее льда. Лисс опустошила весь стакан, боль пробежала тонкой нитью вниз по горлу к плечам.

— Не уеду, пока мы не узнаем.

«Пока не найдем Майлин», — добавила она про себя.

Чтобы избежать молчания, она спросила:

— Что ты читаешь?

Мать подняла книгу. «Пармская обитель».

Она подержала книгу на весу, будто доказывая Лисс, что существует книга с таким названием.

— Стендаль, — продолжила она. — Я всегда читаю Стендаля, когда мне нужно убежать от себя.

Лисс села в кабинете Таге, включила компьютер. Он дал ей гостевой пароль.