Смерть пахнет конфетками

– Когда я устраивался на секретную должность, ты поставил блоки на то, чтобы я не разглашал твоих тайн. Но блоки не сработали. Я собрал всю информацию про тебя. Сделал видеозаписи с твоими экспериментами над аномальными субъектами. Её выложат в интернет, в свободный доступ, мои сообщники, чтобы как можно больше людей это увидели, если я не подам сигнал…

Гжельский внимательно посмотрел на собеседника. Это был очень важный момент в этой беседе, от которого зависел вопрос доверия. И всё могло стать очень плохо. Но Руслан надеялся, что если Гжельский и применит свою Силу, то он потом сможет распознать, что это было против его воли. Он плохо продумал свой план, но важна была лишь реакция Олега Рубиновича на его слова. Это был вызов. Но тот не стал использовать Силу.

– Что ты хочешь? – спросил Гжельский.

– Я хочу, чтобы ты не применял к Екатерине свой гипноз или как его там, чтобы оставить её своей помощницей. Я хочу, чтобы ты её отпустил. Иначе я претворю свои угрозы в жизнь.

– Зачем тебе этот цирк? Я отпустил бы её и без этого шантажа. То, что ты хочешь сделать, выглядит очень неблагодарным поступком по отношению к тому, что я для тебя сделал и могу сделать.

Стахов пытался почувствовать, оказывается ли на него какое-либо влияние, но не смог его распознать. Да и совесть, к которой взывал Гжельский, молчала. Руслан попытался высказаться как можно более понятно:

– Я просто не хочу, чтобы ты склонял девушку к тому, что она делать не хочет…

– Работать или что?

– Или что! – со злостью сказал Руслан. – Склонять её к тому, чтобы она проводила свои вечера с тобой вне работы. Ты, думаю, понял.

Гжельский ненадолго задумался, потом озвучил свои мысли:

– Не понял. То ли сильные чувства затмили твой разум, то ли это просто какое-то человеческое благородство. Я не буду её ни к чему склонять.

– Я не могу тебе поверить на слово. Позвони ей и скажу, чтобы она сюда больше не приезжала, что ты согласен, чтобы она работала на тебя дистанционно без какого-либо контакта с ней. Я требую, чтобы ты сделал это сейчас!

Гжельский опустил взгляд, вновь отодвинул кружку, достал телефон, сделал дозвон и приложил телефон к уху. Потом передумал и положил аппарат на стол перед Русланом и включил громкую связь.

– Олег Рубинович? – из громкого динамика раздался сонный голос Екатерины.

– Екатерина, здравствуй, – сказал Гжельский. – Извини, что звоню рано…

– Что-то срочное?

– Наверное, – сказал Гжельский. – До меня дошла информация, что ты не хочешь больше быть моей помощницей, а желаешь уйти на дистанционную работу, чтобы не видеться со мной. Если у тебя есть такое желание, то я готов его исполнить. Можешь работать на «Горячей линии», как прежде. Оклад буду вынужден уменьшить, но и те деньги тебя раньше устраивали. С сегодняшнего дня можешь больше не приезжать в пансионат. Что скажешь?

– Это Руслан рассказал?

– Да, он. Так каким будет твой ответ?

Пауза затянулась.

– Екатерина, ты ещё на связи? – затревожился Гжельский.

– Я могу ещё обдумать это? – попросила девушка.

– Конечно, в любой момент времени готов принять любое твоё решение.

– Спасибо, – ответила Екатерина.

Перед тем, как оборвать связь, Гжельский попросил у неё об одолжении:

– Но прошу тебя, не злись на Руслана, он просто хотел, как лучше.

– Ага, – неуверенно сказала девушка.

– До связи, – Гжельский завершил разговор.

Руслан молчал. Он понимал, что девушка могла думать об этом всю ночь и могла не раз придти к какому-то своему решению. Но он был расстроен. Он действительно хотел, как лучше. Но оказался крайним.

– У тебя есть ещё вопросы? – спросил у него Гжельский.

Стахов растерялся, он отодвинулся от стола, повернул в сторону выхода, потом опять вернулся.

– Я не понимаю, – сказал он.

– Понимать женщин иногда сложно.

– Ты ей ничего не внушал?

– Все мои внушения происходили по её же просьбе. Или по рабочей необходимости без какой-либо выгоды для моего, так сказать, эго.

– Ты врёшь, – сказал Стахов. – Я был свидетелем того, что ты пытался на неё надавить.

Гжельский вновь замолчал. Стахов не знал, подбирает ли он слова или сдерживается, чтобы применить Силу, но казалось, что эта ситуация его действительно печалит, выбивает из колеи.

Наконец, Гжельский подобрал подходящий ответ:

– Думаю, ты лукавишь. Но если хочешь откровенности, то она вполне возможна. Выбирай, рассказать тебе всё, но потом удалить твои воспоминания об этом, или ответить как можно проще?

– Ответь проще. И спасибо, что у меня есть выбор.