Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона»

День начался скверно: мистер Толбой потерял свою счастливую монету в полкроны, и мистер Копли язвительно посоветовал ему вместо нее подбросить фунтовую банкноту. Мистер Толбой разнервничался. Команда «Бразерхуд» выиграла жеребьевку на право начать игру. Раздосадованный, мистер Толбой, расставляя игроков, забыл, что мистер Хэнкин хотел играть средним левым и поставил его на правую половину поля. К тому времени, когда ошибка была исправлена, выяснилось, что мистер Хаагердон не взял свои уикет-киперские[72] перчатки, и пришлось бежать в павильон за запасной парой. Потом мистер Толбой осознал, что поставил обоих своих быстрых боулеров в пару, и исправил положение, отозвав мистера Уэддерберна с середины поля подавать хорошо удававшиеся ему медленные крученые мячи и заменив мистера Барроу на мистера Бизли. Это обидело мистера Барроу — возмущенный, он удалился в самую дальнюю часть поля и, казалось, заснул там.

— Что за возня? — сердито спросил мистер Копли.

Мистер Уиллис ответил, что мистер Толбой, судя по всему, немного запутался с расстановкой подающих игроков.

— Вот что значит плохая организация, — отозвался мистер Копли. — Он должен был заранее составить список и придерживаться его.

Первый период прошел без особых происшествий. Мистер Миллер пропустил два легких мяча, а мистер Барроу, чтобы показать свое недовольство, лишь проводил взглядом очень простой мяч до границы поля, вместо того чтобы бежать за ним. Старейшина Бразерхудов, бодрый джентльмен семидесяти пяти лет, выбежал из павильона, ловко увернувшись от мяча, добрался до трибун, с дружелюбным видом уселся рядом с мистером Армстронгом и предался воспоминаниям обо всех знаменитых крикетных матчах, которые ему довелось наблюдать на своем долгом веку, и рассказам о том, что он с детства предан этой игре и не пропустил ни одного важного соревнования. Это продолжалось довольно долго и утомило мистера Армстронга, который находил крикет скучным занятием и присутствовал на игре своей команды только из снисхождения к принципам мистера Пима. Мистер Пим, чей энтузиазм мог сравниться только с его же полным невежеством в отношении правил игры, с одинаковым рвением аплодировал как удачным, так и неудачным ударам.

На перерыв игроки «Бразерхуд» ушли со ста пятьюдесятью пятью очками, а пимовские уныло собрались вместе из четырех углов поля. Гарретт и Барроу, оба в дурном расположении духа, отдыхали, опершись на свои «летучие мыши»[73], остальные смешались со зрителями. Мистер Бредон, двигаясь вяло, но находясь в прекрасном настроении, подошел и улегся у ног мисс Митьярд; мистер Толбой был захвачен в плен престарелым мистером Бразерхудом, а мистер Армстронг, получив таким образом передышку, поспешно принял приглашение более молодого Бразерхуда осмотреть новое оборудование.

Второй иннинг начался бодро. Мистер Барроу, который весьма эффектно, хоть и слишком темпераментно, орудовал битой, принял подачу на своем конце питча[74] и поднял дух своей команды, совершив два пробега в первом овере[75]. Хитрый и осторожный мистер Гарретт, словно каменная стена, отразил пять мячей в следующем овере и три раза срезал мяч на слипах[76], принеся команде три важных очка. Следующий его сингл[77] вернул подачу мистеру Барроу, который, не упустив случая, с видом полного превосходства удачно выполнил ее и тут же совершил успешную пробежку. Мистер Толбой вздохнул с облегчением. На мистера Барроу, когда он уверен в себе и достигает результата, всегда можно положиться, он сделает все как нужно. Когда же, пропустив удар, мистер Барроу выбит из колеи, или солнце слепит ему глаза, или кто-то заслоняет обзор, он впадает в пораженческое настроение и становится ненадежным. Довольно быстро счет дошел до тридцати. В этот момент капитан «бразерхудов», оценив ситуацию, заменил своего боулера на задиристого вида коротышку со злобным взглядом, при виде которого мистер Толбой снова приуныл.

— Они слишком рано ввели Симмондса, — сказал он. — Остается надеяться, что он никого не покалечит.

— Это и есть их «дьявольский боулер»? — поинтересовался Бредон, глядя, как уикет-кипер поспешно ретировался на почтительное расстояние от калитки.

Толбой кивнул. Яростный Симмондс зловеще поплевал на ладони, свирепо надвинул на глаза кепи, оскалил зубы в злобном рыке, разбежался, размахнулся и запустил мяч со скоростью девятидюймового снаряда в сторону мистера Барроу.

Как большинство быстрых боулеров, Симмондс был непредсказуем в отношении дальности подачи. Его первый снаряд приземлился слишком близко, взлетел вертикально вверх, как фазан, просвистел мимо уха Барроу и был ловко перехвачен лонг-стопом[78], мужчиной с флегматичным выражением лица и мягкими руками. Два следующих ушли в аут. Четвертый пролетел прямо и далеко. Мистер Барроу отважно перехватил его, но удар произвел на него впечатление электрического разряда: он заморгал и стал трясти пальцами, словно не был уверен, что все кости в них целы. Пятый оказался более управляемым, Барроу отбил его резко и точно и тут же побежал.