Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона»

— Я не только читала, — ответила мисс Митьярд, — я видела самого мистера Бредона.

— Не может быть! Где?

— Здесь.

— Вы шутите!

— И он не мистер Бредон, а лорд Питер Уимзи.

— Что?!

Лорд Питер просунул свой длинный нос в дверь.

— Мне не показалось, что я слышал свое имя?

— Не показалось. Она говорит, что вы — лорд Питер Уимзи.

— Совершенно верно.

— Тогда что вы тут делали?

— Я поступил сюда на спор, — без зазрения совести солгал его светлость. — Один из моих друзей поставил десять против одного, что я не смогу в течение месяца сам зарабатывать себе на жизнь. Но я смог, не правда ли? Не угостите ли меня чашечкой кофе?

Они были счастливы дать ему все, чего бы он ни пожелал.

— Кстати, — спросила мисс Росситер, когда суматоха немного улеглась, — слышали ли вы о нашем несчастном мистере Толбое?

— Да. Бедняга.

— Убит по дороге домой. Как это чудовищно! Бедная миссис Толбой осталась одна с маленьким ребенком — просто ужас! Бог знает, на что они теперь будут жить, потому что… Да, кстати, пока вы здесь, не сдадите ли шиллинг на венок? Вы теперь, конечно, уйдете из агентства, но, надеюсь, не откажетесь поучаствовать?

— Да, с удовольствием. Вот, возьмите, пожалуйста, шиллинг.

— Большое спасибо. И еще: у мистера Уиллиса скоро свадьба. Вы знали, что он женится?

— Нет, не знал. Похоже, все самое интересное случается в мое отсутствие. На ком же он женится?

— На Памеле Дин.

— О, хорошее дело. Да, конечно. Сколько на Уиллиса?

— Ну, большинство сдает по два. Если вы захотите присоединиться…

— Думаю, я могу позволить себе два шиллинга. Кстати, а что мы дарим?

— Ну, вообще-то тут шли довольно серьезные споры, — сказала мисс Росситер. — Его отдел настаивает на часах, но миссис Джонсон и мистер Барроу отделились и купили супницу с электрическим подогревом — ужасная глупость, потому что, я уверена, она молодым никогда не пригодится. В любом случае, мистер Уиллис — сотрудник отдела текстовой рекламы, и мы имеем право сказать свое слово. Как вы думаете? Так что будет два подарка: от агентства в целом супница, а от отдела — другой. Боюсь только, что мы не потянем часы с боем, потому что неловко просить у людей больше двух шиллингов, хотя Хэнки и Армстронг любезно дали по полфунта каждый.

— Я, пожалуй, тоже дам полфунта.

— О нет, — воскликнула мисс Росситер, — вы, конечно, сущий ангел, но это несправедливо.

— Это очень даже справедливо, — ответил Уимзи. — Есть весьма веские причины, по которым мне следует внести больше других на свадебный подарок мистеру Уиллису.

— Вот как? Мне казалось, вы с ним не очень-то ладили. Простите, если, как обычно, проявила бестактность. Но если вы уверены… Ох, какая же я дура, забыла: раз вы лорд Питер Уимзи, вы просто сказочно богаты, не так ли?

— Ну, более-менее, — признался Уимзи. — Пирожное к чаю позволить себе могу.

С мисс Митьярд он поговорил отдельно, когда они уже вышли в коридор.

— Поверьте, мне жаль, — сказал он.

Она пожала своими угловатыми плечами.

— В этом нет вашей вины. В жизни все время происходят какие-то события. Вы — из тех, кто ими управляет, я же предпочитаю не вмешиваться. Должны быть и те, и другие.

— Вероятно, ваш образ поведения мудрее и милосердней.

— Нет. Я избегаю ответственности, вот и все. Просто пускаю все на самотек. Не даю себе труда вмешиваться. Но не виню тех, кто вмешивается. По-своему они меня даже восхищают. Они что-то делают, пусть даже зло. Такие, как я, не делают ничего. Мы эксплуатируем глупость других людей, берем деньги и насмехаемся над их глупостью. Это не может вызывать восхищения. Неважно. Ладно, вам, наверное, пора. А мне нужно придумать новую серию для «Сопо». «День «Сопо» — это день кино. Пусть прачечные разорятся, пока вы сидите в кинотеатре». Гадость! Надувательство! И за это мне платят десять фунтов в неделю. И тем не менее, если мы не будем делать свое дело, что станет с торговлей в этой стране? Приходится рекламировать.

В коридор быстрым шагом вышел мистер Хэнкин.

— Итак, вы покидаете нас, мистер Бредон? Впрочем, теперь я понимаю: мы высиживали кукушку в своем гнезде.

— Все не так плохо, сэр. Я оставляю после себя несколько новых птенцов.

Мисс Митьярд тихо испарилась, а мистер Хэнкин продолжил:

— Очень печальная история. Мистер Пим чрезвычайно благодарен вам за сдержанность, которую вы проявили. Надеюсь, вы не откажетесь как-нибудь пообедать со мной. Что у вас, мистер Смейл?

— Простите, сэр — это насчет витринной рекламы «Зеленых пастбищ», — сказал подошедший мистер Смейл.

Уимзи направился к выходу, машинально обмениваясь по дороге рукопожатиями и прощальными словами. В нижнем вестибюле он нашел ожидавшего лифт Рыжего с кучей пакетов в руках.

— Ну, Рыжий, — сказал Уимзи, — я ухожу.

— Ох, сэр!

— Между прочим, твоя рогатка все еще у меня.

— Если можно, сэр, я хотел бы, чтобы она у вас и осталась. Видите ли, сэр… — Рыжего переполняли самые разные эмоции. — Если бы она снова оказалась у меня, я мог бы — не специально — проговориться кому-нибудь из ребят насчет нее. Ну что, мол, она историческая. Ведь так, сэр?