Смерть под занавес

Катя не знала, что ей надеть. Кажется, эта проблема – одна из самых простых по сравнению с озоновой дырой или правами чернокожего населения в Америке. Но эта маленькая проблема могла в одночасье испортить или, наоборот, поднять настроение любой женщине. После недолгих раздумий Катя остановила свой выбор на темно-зеленом брючном костюме, который она приобрела неделю назад в ГУМе на первом этаже, в галерее "Лафайет". Под костюм Катя надела светло-серую водолазку, поверх выпустила тонкую серебряную цепочку, доставшуюся еще от бабушки. С утра было пасмурно. "Не забыть прихватить зонтик, а то недавно чуть не промокла до нитки, – сказала Катя, в последний раз бросая взгляд в зеркало. – Забыла подушиться. Так, две капли на запястья, на виски, шею… Теперь полный коленкор, вперед!"

Врач встретил их в своем кабинете, извинился, что ему надо отойти на пару минут, и выскользнул из комнаты, оставив Катю с Алексеем в небольшом сером помещении с голубым столом и синими стульями. На столе лежали рекламные проспекты. Катя взяла наугад один из них и стала перелистывать.

В клинике "Вечная Венера" могли все: убирали жировые складки, сглаживали торчащие коленки, уши-лопухи превращали во вполне благородные детали лица, а кривые и горбатые носы делали точеными и прямыми.

– Фу, какое страшилище! – испуганно зашептал Алексей, показывая пальцем на какую-то девицу с неприятным оскалом и обвисшей грудью.

Катя перевернула страницу.

– Это буклет фильма ужасов, – успокоила она Алексея, – как он сюда затесался – непонятно. А, нет, подожди, это – реклама клиники. Вот написано: "Даже такое чудовище мы превратим в Памелу Андерсон", и сама кинодива рядом красуется. Да, с юмором люди тут работают, – протянула Катя, – хохмачи.

Врач бесшумно вошел в кабинет.

– Слушаю вас, – залебезил он, – мне звонили от Волкова.

Волков был той самой "шишкой", из Департамента здравоохранения.

– Нам хотелось бы выяснить, – начал Алексей, – какую конкретно операцию вы сделали Анжеле Мартыновой?

– Надо посмотреть в архиве. Это нетрудно сделать. Подождите несколько минут, я быстро вернусь.

Через пятнадцать минут Катя с Алексеем держали в руках подробную медицинскую карту Анжелы.

– Значит, ей подтянули веки и сделали армиро… вание, – с трудом выговорила Катя незнакомое слово, – золотыми нитями? А что это такое?

– Золотые нити вводятся под кожу для омоложения лица.

– А зачем?

Врач снисходительно усмехнулся:

– Для того, чтобы кожа долгое время сохраняла свою эластичность и упругость.

– Она и так была… не старой, Анжела, – вставил Алексей.

– О себе надо начинать заботиться еще в молодости. К нам, бывает, приходят и подростки. Просят убрать лишний жир с подбородка или подтянуть обвислые щеки.

– Понятно, – Катя вертела в руках карту Анжелы, вчитываясь в записи.

Неужели они всполошились понапрасну? Ну что здесь мог обнаружить Михаил? Может быть, он просто хотел высмеять молодую актрису, уже подтягивавшую себе лицо, как престарелая примадонна. Могло быть и такое. Во всяком случае удивление этот факт, несомненно, вызвал бы. Катя переглянулась с Алексеем. Он слегка кивнул, что означало: отчаливаем.

– Спасибо, – Катя протянула карту врачу.

– Еще вопросы есть?

– Пока нет. Если возникнут, мы опять с вами свяжемся, – бросил Алексей уже в дверях.

– Неужели проездили зря? – хмуро спросил Алексей, когда они уже сидели в машине.

– Все может быть.

– Значит, Касьянников блефовал?

– А кто его знает. Цену себе заранее набивал, поэтому и делал многозначительные намеки о сенсационном материале.

– Вдруг он имел в виду совсем другое?

– Может быть, – повторила Катя. – А как идет твое расследование убийств, связанных с кукольными вдовушками?

– Слушай, ты не географ, а филолог прирожденный. То дело ты назвала делом "театрального убийцы", это – "кукольных вдовушек". Бьешь не в бровь, а в глаз. Точнее не скажешь. Топчусь на месте, бьюсь, но никаких улик пока больше нет. Может, это вообще случайные смерти. Ну а… вдовушки по вполне понятным причинам испарились. С деньгами сейчас можно в любом городе осесть и жить безбедно какое-то время.

– Но ведь нашли же потом трупы этих девушек. Значит, не все они исчезли в неизвестном направлении?

Они выехали на Тверскую.

– Сплошная иностранщина. Как в Париже или Лондоне.

– А ты там что, была?

Катя замотала головой:

– Еще нет.

– А что же тогда сравниваешь?

– Просто так. Вон там остановись. На углу. В театре, видимо, тоже предпочитают похожих блондинок, – рассмеялась Катя. – Повальная мода на них. Я помню, фильм есть американский с Мерилин Монро – "Джентльмены предпочитают блондинок". Так и у нас. И джентльмены, и театры. Мне даже покойная Миронова говорила, что не то она похожа на Анжелу, не то Анжела на нее. Я точно уже и не помню. Короче говоря, типаж. Тормози.

Машина остановилась.

– Пока. Звони, – сказал Алексей, захлопывая за Катей дверцу.

Катя помахала ему рукой.