Смерть потаскушки

Я сделал предложение, которое подсказало Вулфу блестящую идею. В моем предложении, правда, не было ничего блестящего; я всего лишь сказал, что могу привести чету Флемингов сюда для беседы с Вулфом. Насколько нам известно, многие люди выкладывали Вулфу куда больше, чем хотели, так почему бы не дать такую возможность Флемингам? Сол и Фред могли бы следить за разговором через специальное отверстие в стене алькова, после чего мы бы вновь собрались и обсудили, что делать дальше. Солу с Фредом предложение понравилось, Вулф же надулся и бросил на меня свирепый взгляд. Ничего другого я от него и не ожидал, поскольку за короткий промежуток времени навязывал ему уже вторую встречу с женщиной. Он сидел и дулся, а мы сидели и смотрели на него. Полминуты спустя он обратился ко мне :

- Блокнот, Арчи.

Я развернулся, и достал блокнот с ручкой.

- Письмо. Шапка обычная. Мистеру Барри Флемингу для мистера Мильтона Фейлса, и адрес. Уважаемый мистер Фейлс! Конечно, это трюизм, но люди, у которых внезапно появляется новый источник дохода, часто покупают вещи, которые раньше не могли себе позволить. Точка. Возможно, что вам нравятся орхидеи, запятая, и что вам захочется купить несколько орхидей на пять тысяч дополнительного дохода, полученного вами за последние четыре месяца. Точка. Если так, запятая, я буду рад познакомить вас со своей коллекцией, запятая, когда вы позвоните и мы договоримся о времени встречи. Искренне ваш.

Я бросил блокнот на стол.

- Прекрасно, - сказал я. - Возможно, это позволит нам заполучить мистера, а не миссис Флеминг. Если же письмо принесут им домой, когда его дома не окажется, но будет она, то разговаривать вам придется с ней, а не с ним. Статистика гласит, что семьдесят четыре процента жен вскрывают письма, адресованные мужьям, и не обязательно над кипящим чайником. Почему бы не послать письмо в школу?

- Сегодня пятница и уже два часа, - сказал Сол. - Письмо дойдет до него только в понедельник.

- Гр-рр, - прорычал Вулф.

- Вы правы, - сказал я. - Проклятье!

- Идея очень красивая, - произнес Сол. - Он здорово попотеет до разговора с вами, а это очень хорошо, поскольку не придти он не может. Даже, если он не убивал её. Но могу я внести небольшую поправку?

- Да.

- Может быть, написать письмо так. Возьми блокнот, Арчи. Уважаемый мистер Фейлс! Как вам известно, запятая, я была лучшей подругой Изабел Керр, запятая, и мы делились с ней самыми сокровенными тайнами. Она рассказала мне о ваших пяти тысячах. Я никому об этом не говорила, запятая, поскольку это был наш секрет. Нет, исправь "это был наш секрет" на "я обещала ей, что никому не скажу". Далее: Можете выразить свою признательность, запятая, отдав мне хотя бы половину от пяти тысяч. Вы должны принести мне эти деньги не позднее второй половины дня в воскресенье. По вечерам я работаю. Мой адрес указан выше, а телефон такой-то. Письмо должна подписать Джулия Джекет. И написать, должно быть, тоже - вряд ли у неё есть пишущая машинка.

- Потом он её прихлопнет, обрадовался Фред, - и тут-то мы его и сцапаем.

Сол кивнул.

- Так и случится, если мы ему позволим, и если это он убил Изабел Керр.

Потом обратился к Вулфу:

- Мне кажется, что так мы достигнем результата быстрее. Я не смогу уговорить её написать письмо, поскольку я хорек, а вот Арчи сумел бы.

- Запросто, - ухмыльнулся я. - Я пообещаю прислать орхидеи на её похороны. - Я перевел взгляд на Вулфа. - Вы ведь пожелали ей удачи?

- Так ты отказываешься? - процедил он.

- Нет, сэр. Я очень рад. Я просто хотел сказать, что уговорить её будет трудно, а если она все-таки согласится, то нам нельзя упускать её из вида ни на секунду, а на это она может не пойти. Уговорить её - дело сложное.

- Но ты готов попытаться?

- Да, сэр. Если я обмишурюсь, то всегда смогу свалить вину на Сола.

- Это бессмысленно. Куда важнее точно сформулировать письмо. Прочитай, что получилось.

Вот как случилось, что в пятницу, в час дня я сидел в комфортабельном кресле в спальне на девятом этаже гостиницы "Мейдстоун" в Центральном парке в районе Семидесятых улиц. Джулия Джекет полулежала в постели, подложив под голову и спину три подушки; расправившись с яичницей с ветчиной и тостами, булочками и земляничным джемом, она потягивала уже третью чашечку кофе, пока я рассказывал про шантаж и Фалеса Милетского, не называя, впрочем, Баллу. Просторный и светлый номер украшал букетик роскошных ванды роджерси, который я воткнул в вазу у изголовья кровати Джулии. Еще одну орхидею Джулия запихнула за вырез своего небесно-голубого халатика. Она сказала, что по утрам от неё толку мало, но на самом деле, поверьте, смотреть на неё было совсем не скучно. Осмысленный взор, свеженькое личико и норов, которого хватило бы на табун мустангов.

- Бедняжка Изабел, - сказала она. - Что за невезуха: зять - шантажист, любовник - убийца... Свихнуться можно.

- А лучшая подруга - ослица, - добавил я.

- У неё была только одна подруга. Я.