Смерть приходит в конце. День поминовения. Лощина

— Я сразу же забираю Герду и детей прямо в Бексхилл, — понизила голос миссис Паттерсон. — Ей сейчас нужен покой и отдых. Эти репортеры! Вы себе представить не можете… Прямо кишат вокруг Харли-стрит.

Какой-то молодой человек щелкнул фотоаппаратом, Элси Паттерсон втащила сестру в машину, и они уехали.

На мгновение мелькнуло лицо Герды под полями несуразной шляпы. Оно было пустое, растерянное… похожее на лицо полоумного ребенка.

— Бедняга, — пробормотала вполголоса Мидж Хардкасл.

— И что все находили в этом Кристоу? — раздраженно сказал Эдвард. — Эта несчастная женщина выглядит совершенно убитой.

— Она была полностью поглощена им, — сказала Мидж.

— Почему? Он был эгоистом… по-своему хорош в компании, но… — Он оборвал фразу и, помолчав, спросил: — Что вы думаете о нем, Мидж?

— Я? — Мидж задумалась. Наконец сказала, сама удивившись своим словам: — Мне кажется, я уважала его.

— Уважали? За что?

— Он хорошо знал свое дело.

— Вы имеете в виду медицину?

— Да.

Они вынуждены были прервать разговор. Генриетта намеревалась подбросить Мидж в Лондон в своей машине. Эдвард должен был уехать вместе с Дэвидом поездом — сразу, после ленча. Прощаясь, он неопределенно сказал:

— Мидж, вы должны как-нибудь пообедать со мной. — И Мидж ответила, что рада бы, но обеденный перерыв у нее только один час. Эдвард улыбнулся своей милой улыбкой: — О, это совершенно особый случай. Я уверен, они поймут.

Затем он подошел к Генриетте.

— Я позвоню тебе.

— Да, пожалуйста, Эдвард. Но, возможно, меня не будет дома.

— Не будет дома?

Она насмешливо улыбнулась.

— Поеду куда-нибудь топить свою печаль. Уж не думаешь ли ты, что я буду сидеть и хандрить?

— Я не понимаю тебя, Генриетта, — медленно сказал он.

Ее лицо смягчилось.

— Милый Эдвард! — неожиданно сказала она, пожав ему руку. — Люси, — обратилась Генриетта к леди Энкейтлл, — я смогу снова приехать в «Лощину», если захочу?

— Конечно, дорогая, — ответила леди Энкейтлл. — К тому же через две недели опять назначено слушание.

Генриетта отправилась на рыночную площадь, где оставила свою машину. Чемоданы, ее и Мидж, были уже погружены. Они с Мидж уселись, и машина тронулась с места.

Поднявшись вверх на холм, они выехали на дорогу. Внизу под ними в холоде серенького осеннего дня слегка вздрагивали коричневые и золотые листья.

— Я рада, что уехала, — неожиданно сказала Мидж. — Даже от Люси. Она очень милая, но иногда из-за нее у меня мурашки ползут по спине.

Генриетта напряженно смотрела в маленькое автомобильное зеркало.

— Люси не может не украсить колоратурными пассажами…[203] даже убийство, — как бы вскользь бросила она.

— Знаешь, я никогда раньше об убийствах не думала.

— С какой стати ты должна была о них думать? Об этом не думают. Это просто слово в кроссворде из восьми букв или приятное развлечение между обложками книги. А в жизни…

Она замолчала.

— Это реально и страшно! — закончила Мидж.

— Тебе нечего бояться, — сказала Генриетта. — Тебя это не касается. Пожалуй, ты единственная из нас, кого это не касается.

— Теперь это не касается никого из нас, — заметила Мидж. — Мы вне подозрений.

— Ты так думаешь? — пробормотала Генриетта.

Она продолжала напряженно смотреть в автомобильное зеркало. Неожиданно она нажала на акселератор, машина увеличила скорость. Генриетта взглянула на спидометр: больше пятидесяти миль, теперь стрелка подходила к шестидесяти.

Мидж сбоку взглянула на Генриетту. Отчаянная езда совсем не в ее манере. Генриетта любит скорость, но извилистая дорога, по которой они ехали, вряд ли оправдывала такой риск. Губы Генриетты искривились в хмурой улыбке.

— Взгляни через плечо, Мидж, — сказала она. — Видишь машину сзади нас?

— Да.

— Это «Вентнор-10».

— В самом деле? — сказала Мидж без всякого интереса.

— Неплохая машина — среди маленьких автомобилей. Берет немного бензина, хороша на дороге, но не быстроходна.

— Да?

«Странно, — подумала Мидж, — до чего Генриетта увлечена машинами, все про них знает».

— Как я сказала, они не быстроходны… А эта машина, Мидж, сохраняет дистанцию, хотя у нас скорость уже больше шестидесяти миль в час.

Мидж с удивлением повернулась к ней:

— Ты хочешь сказать…

Генриетта кивнула.

— Полиция. Я думаю, у них специальные моторы на обычных машинах.

— Ты хочешь сказать, что они продолжают следить за нами?

— Совершенно очевидно.

Мидж вздрогнула.

— Генриетта, ты что-нибудь понимаешь в этой истории со вторым револьвером?

— Нет, но она снимает подозрения с Герды, хотя ничего, кроме этого, не добавляет к расследованию.

— Но если это один из револьверов Генри?..

— Что пока не доказано. Как ты помнишь, револьвера так и не нашли.

— Не нашли. Может быть, это вообще кто-нибудь со стороны. Знаешь, мне бы хотелось, чтобы это была та женщина.

— Вероника Крэй?

— Да.

Генриетта ничего не ответила. Глаза ее были прикованы к полотну дороги.

— Ты думаешь, это возможно? — настаивала Мидж.

— Возможно? Да, возможно, — сказала она задумчиво.

— Значит, ты так не думаешь…

— Бесполезно предполагать что-либо только потому, что тебе так хочется. Хотя это, конечно, идеальное решение… мы все — вне подозрений!

— Мы? Но…