Смерть Рыцаря

Мария долго всматривалась в Клару, пытаясь найти ответы на её лице, но никак не могла их увидеть. Она смотрела не на человека, прошедшего через тиски боли, а на кого-то, кто всё ещё пытается от них убежать.

Мария опустила плечи. Не стоило ей сюда приходить и смотреть на детей. Лучше ей в лесу с Галахадом, где никого нет и некому завидовать.

— Прости, — медленно сказала Мария, высвобождая свою руку из руки Клары, — зря я это всё сказала. Я просто…я боюсь, — она сглотнула. — Я боюсь смерти. Я не дура, я знаю, что мы умрём в Воларисе. Галахад всегда прав в таких вещах. Он сказал — это самоубийство. И я не хочу умирать.

Клара сложила руки на подоле.

— Мы можем посидеть здесь какое-то время, — ей хотелось заплакать, обнять Марию. Но этим не поможешь. Сейчас ей нужен кто-то спокойный, верящий вопреки всему, что это не конец. Что Воларис — не конец. — Или… у меня есть другая идея, — вдруг просияла Клара. Она подбежала к детям, которые уже пинали друг — другу мяч, и что-то им сказала. Через несколько мгновений мяч подкатился к сидящей Марии. Она подняла голову и загадочно посмотрела на ребят.

— Пинай нам! — крикнул один из них.

Мария ждала подвоха, обычно её ровесники были к ней добры, только когда это было необходимо, как часть розыгрыша или насмешки. Ей никак не удавалось подружиться с себе подобными. Они словно видели в ней что-то чужеродное, им неприятное, что ускользало от самой Марии, но отчётливо прорисовывалось в том числе для её матери.

И всё же Мария покорно встала с бордюра, попыталась скрыть улыбку, нарочно прищуриваясь от солнца, которое после ночной грозы шло на пользу всему городу, и ударила по мячу, что есть сил. Мяч полетел быстро и высоко, да так, что одному из мальчишек пришлось бежать за ним. Мария слегка прикрыла глаза, боясь, что мяч попадёт кому-нибудь в голову, кто проходил мимо. Но всё обошлось. Мальчишка, возвращаясь с мячом, был приятно удивлен такому сильному удару. Он одарил Марию гордой улыбкой и позвал к ним в круг.

— В следующий раз бей чуть-чуть послабее, — отметил он, а вокруг засмеялись.

Марии стало стыдно, она опустила голову. Она почти решила, что над ней снова издеваются, но когда ей удалось набраться смелости и взглянуть на ребят, на их лицах отображалась не насмешка, а принятие. Будто они хотели смеяться не над ней, а вместе с ней. Мария улыбнулась в ответ.

Глава четырнадцатая

Сколько бы Мария с Кларой не пинали мяч, сколько бы не смеялись, им пришлось вернуться в тот мир, где стоит особняк мэра и где Галахад готовится к отправке. И где дети умирают, а мир продолжает двигаться дальше.

Перед воротами в особняк мэра Мария сказала то, о чём думала с недавних пор:

— Ты знаешь, если каким-то чудом мы с Галахадом вернёмся, я бы осталась здесь с вами. Может, стану горничной, как и ты. Будем по вечерам обсуждать сплетни, найдём подход к твоему брату. И мэр у вас хороший. Мне он нравится.

Клара одобрительно кивнула, не сдерживая широту улыбки. Ей было приятно завести друга и надежду на будущее.

— Я буду тебя ждать, — сказала она.

Когда они зашли во двор, Галахада уже вовсю шатался по нему. Он заходил в особняк, возвращался оттуда с продуктами и клал их в сумку, стоящую на земле, а затем снова уходил в особняк. Вскоре сумка была заполнена едой, Галахад поднял её и начал привязывать к необычайно выделяющемуся коню. Чёрному как уголь, с коричневой длинной и красивой гривой. Его мускулистые ноги и туловище вырисовывались под солнечным светом, словно были запечатлены на картине. Он была почти в два раза больше той лошади, на которой они сюда прискакали.

— Кто-то ночью наш хлеб поел, — сказал рыцарь, когда Мария с Кларой подошли. — Из-за этого у нас на одну булку меньше.

«Наверняка мэр догадался, что это была я», подумала Мария и прикусила губу. Галахаду она ни за что в этом не признается. И сама не понимает почему. У него есть более веские доводы бросить её на произвол судьбы прямиком в костлявые руки.

— Галахад, скажи мне, зачем ты всё-таки отправляешься со мной в Воларис? Ты сам говорил, что это самоубийство.

Рыцарь остановил собственную суматоху и посмотрел на Марию. Сначала серьёзно, несколько секунд, а затем заулыбался.

— Это ты ведь булку хлеба поела?

Мария невольно улыбнулась в ответ.

— Не меняй тему.

— Я не знаю почему. Но у нас есть шанс. Сам король тебя позвал. Стоит попытаться. И знаешь ещё что?

— Что? — серьёзно поинтересовалась Мария.

— Ничего страшного, булкой меньшей, булкой больше.

Галахад затянул шнурки на сумке и сделал бант, не снимая улыбку с лица.

— Будет держаться, — он хлопнул ладошкой по туловищу коня.

Тут то Мария наконец поняла:

— Новая лошадь?

— Да, его зовут Маркиз. Подарок мэра. Он очень щедр. Подозрительно щедр. Учитывая, что за эту лошадь я не спускался в канализацию.

— Он хороший человек.

Галахад ничего не ответил. Его лицо утонуло в накинувшихся мыслях.

Мария огляделась.

— Я думала, нас придут провожать больше народу.