Смерть саксофониста

Пожалев, что вообще сюда зашла, я повернула было обратно, но тут мое внимание привлекло окно. Мутное, давно не мытое стекло практически не пропускало света. Но даже в при таком слабом освещении я заметила, что на грязном подоконнике что-то валяется. Подойдя поближе, я пригляделась и протянула руку, чтобы взять этот предмет. Но тут же отдернула, так как на подоконнике лежал конусовидный эбонитовый наконечник — скорее всего, пропавший мундштук от саксофона. И у него был отломан кусочек с краю.

Поспешив выйти из домика, я бросилась было бежать к Михаэлю, но остановилась и задумалась. Пока я его найду, пройдет пять минут или десять. Все может случиться за это время. Лучше не рисковать. И я не нашла ничего лучшего, как позвонить ему по сотовому телефону.

— Алло, Михаэль, это я, Валерия.

— Где вы? И почему вы звоните?

— Михаэль, я не могу отойти, лучше идите сюда.

— Куда это сюда?

— По гранитной дорожке до бассейна, а там между пальмами к маленькому домику. Я жду вас.

Телефон отключился. Через несколько минут на поляне перед сторожкой показались обеспокоенные Михаэль и один из охранников зала торжеств.

— Валерия! Как вы меня напугали! Я было подумал, что вы попали в капкан…

— Посмотрите вот на это, только не трогайте руками, — и я завела его на склад.

— Ничего себе!.. — ахнул он. — Вам везет, как новичку в покер! Валерия, вы ничего не трогали?

— Нет, и вам не советую. Этот мундштук, вероятнее всего, отравлен.

Следователь достал из кармана носовой платок, осторожно сбросил на него пластмассовый наконечник, и мы вышли наружу.

При свете дня эта штучка выглядела вполне безобидно. Вот только…

— Валерия, посмотрите, — Михаэль поднес платок к моим глазам. — Вот и жало…

На черной гладкой поверхности виднелся маленький заусенец, но, несмотря на свою величину, он казался весьма острым.

— Нужно немедленно отдать в лабораторию, — сказал он и положил платок в карман.

— Что вас понесло туда, Валерия? — спросил меня Михаэль.

— Вчера мы с Денисом гуляли здесь и оказались случайными свидетелями одного разговора.

— Интересно… — Борнштейн подался вперед, как гончая, почуявшая след. — Продолжайте.

— Разговаривали двое, причем на повышенных тонах. Один не местный, турист из России. Другой был странно одет и вообще производил впечатление бомжа, попавшего на светский раут.

— Вы знаете имена, фамилии?

— Постойте, дайте вспомнить. Лина что-то мне рассказывала о туристе. Нет, не Лина, — я потерла лоб. — Вспомнила! Леонид Горелов. Так второй назвал иностранца. Он еще денег у него просил, а Горелов сердился и кричал, что евреи ему надоели.

— Насильно мил не будешь, — усмехнулся Михаэль. — А как звали второго?

— Мика Перчиков. Он одет в джинсы и футболку. Я еще подумала, что наряд, прямо скажем, не авантажный для такого приема. Мика еще сказал, что они втроем вместе учились в Москве, в институте геологии.

— Неплохо для начала, спасибо, — поблагодарил меня следователь, — Надо будет тут тщательнее поискать… А сейчас давайте вернемся к музыкантам.

Ансамбль не репетировал, все сидели на краю эстрады и ждали нашего возвращения. Подойдя к ним, Михаэль вытащил из кармана платок.

— Посмотрите, пожалуйста, — сказал он ребятам, разворачивая вещественное доказательство, — можете ли вы сказать, что это такое?

Йоханан хотел было взять мундштук, но Борнштейн отвел руку и предупредил об отпечатках пальцев. Музыканты окружили Михаэля и громко переговаривались, обсуждая увиденное.

— Нет, — сказал Йоханан, подводя итог, — это не Венин мундштук. У него более длинный и сделан из эбонитовой пластмассы. Веня его из Союза привез, такие здесь не делают.

— А этот из чего сделан?

— Трудно сказать, но, по-моему, из обычного пластика. А Венин потертый, массивный.

— Вениамин всегда носил мундштук с собой и навряд ли дал бы ему поломаться, — добавил толстый ударник.

— А почему бы вам не спросить его самого? — Йоханан хмурился, ему давно хотелось вернуться к репетиции, а тут такая докука в нашем лице.

— Непременно, — ответил Михаэль и широко улыбнулся. — Надеюсь, у вас есть номер телефона вашего товарища?

— Есть, звоните, — Йоханан протянул ему сотовый телефон с уже набранным номером.

Телефон не отвечал. Михаэль прослушал еще несколько гудков и вернул мобильник хозяину.

— Надо звонить в больницу. Наверняка Вениамин там, а сотовый он, по-видимому, отключил. Или в больнице помехи. Как вы сказали, его фамилия?

— Додельзон.

— Михаэль, давайте я позвоню в больницу, — предложила я.

— Окажите любезность, — кивнул он.

Дозвониться до «Сороки» оказалось непросто. Я несколько раз набирала справочную телефонной компании, потом коммутатор больницы, потом информационный центр. Наконец, мне ответили:

— Информационный центр «Сорока», говорит Анат.

— Добрый день, Анат, скажите, к вам вчера поступила больная по фамилии Додельзон. Имени, к сожалению я не знаю.

— Ждите, проверяю, — я услышала, как застучали по компьютеру проворные пальцы. И вдруг в нейтральном голосе телефонистки послышались металлические нотки. — Кто вы ему?

Без слов я протянула трубку Михаэлю.