Смерть старого мира

— Пятый подвиг Геракла. Не меньше, — заключила медиум, запрокинув голову и любуясь блеском волшебных светильников. — Тянет на десяточку.

— Из десяти? — с надеждой поинтересовалась Агнесса.

— Ага. Но, вообще, я про ману говорила, — хихикнула Саманта и сунула руку в карман на платье, вытаскивая оттуда синий мерцающий кристалл, сжала в ладони на секунду, а затем протянула ту, раскрытую, Агнессе:

— Держи. Ректор передал. Здесь вся необходимая информация будет — расписание лекций, факультативов, твоя успеваемость, награды и поощрения. Если будешь косячить — выговоры тоже запишутся.

Агнесса с благоговением смотрела на кристалл. В школе такого, разумеется, не было, несмотря на усиленную магическую составляющую обучения. Она осторожно приняла тонкую серебристую цепочку, заглянув внутрь огранённого синего камушка, но увидела лишь перламутровую дымку.

— А как им пользоваться? — осторожно спросила она, переводя взгляд на Саманту.

— Сейчас тебе доступно только использование очков награды — «мана», как её тут называют. Местная валюта. Ею ты расплачиваешься в столовой, у портного, в прачечной… можешь обмениваться с другими учениками — да мало ли применений? — Саманта пожала плечами. — Те же деньги, по сути. Полный функционал станет активен после донабора группы и утверждения вашего расписания.

— О! — протянула Агнесса, вычленив для себя несколько очень важных моментов. — Тут есть портной и прачечная?!

Комендантша рассмеялась, а затем кратко пояснила, каким образом Агнесса может добраться до всех важных мест — библиотека, медицинское крыло, столовая, прачечная… В Бирмингемском Университете было абсолютно всё для комфортного существования.

— Только помни — обязательно разувайся, если захочешь выйти во двор, — наставительно добавила Саманта в конце краткой лекции.

Девушка непонимающе моргнула — подобная инвертированная последовательность не укладывалась в её голове:

— Разуваться? Совсем?

— Чулки можешь оставить — главное, чтобы без обуви. Иначе выйдет неприятный казус, и придётся тебя вынимать из ямы, — с абсолютно серьёзным лицом кивнула медиум.

Агнесса ничего не поняла, но тоже на всякий случай кивнула.

— Хорошо. Уповаю на твоё благоразумие — ты кажешься умной девочкой, которой не нужно доказывать другим, что у неё самые большие яйца, — безмятежно пожала плечами Саманта и, развернувшись на пятках, ушла к себе, оставляя Агнессу недоумевать над последним замечанием.

Долго думать ей не позволил живот, жалобно поджавшись и заурчав, после чего в мыслях остался один маршрут — в столовую. Путь туда лежал через ту самую затенённую галерею на втором этаже, и Агнесса, на ходу надев на себя кристалл, направилась за законным ужином.

Уже по дороге ей начали попадаться студенты — много одиночек, несколько групп. В основном, к немалому смущению Агнессы, юноши. В памяти всплыли слова Генриха-Ворона о том, что они с Ириной на первом курсе — пока, во всяком случае — единственные девушки. Шестая часть группы. Не слишком воодушевляюще.

На Агнессу посматривали, но на прямые действия решимости или любопытства не хватило ни у кого, и она благополучно добралась до столовой, остаток пути уже ведомая столь желанным сейчас ароматом пищи. Двустворчатые высокие двери слегка приглушали царивший внутри шум, отчего снаружи казалось, что в помещении гудит встревоженный рой. Девушка даже оробела в первое мгновение, решив, что раз уж тут собрались сплошные высокородные лорды и леди, то и каждая трапеза являет собой светский приём, и как же страшно может она опозориться со своими манерами! У Агнессы возникло желание пробраться на кухню и разжиться едой там, дабы не травмировать благородные взоры, но колебания её были пресечены самым грубым образом.

Компания студентов, то ли не разглядев, что между ними и вожделенным Храмом Пищи есть преграда, то ли не придав этому значения, налетела на неё, окружила и с громким гиканьем буквально внесла девушку внутрь. И хорошо ещё, что кто-то из них успел открыть двери, а то, вероятно, Агнессе пришлось бы несладко. Она и так пищала, зажмурившись и сжавшись, но толкать и ронять её, видимо, никто и не собирался — студенты точно так же неуловимо разошлись в стороны и оставили Агнессу посреди огромного зала.

Первым, что бросилось в глаза, была очередь. Длинная и сулящая тягостное ожидание.

Вторым оказалась обстановка, нисколько и никак не похожая на страхи девушки — за столиками, рассчитанными на шестерых, сидели обычные молодые люди, ели, смеялись и разговаривали. Где-то спорили, где-то на столах лежали конспекты и, очевидно, шло бурное обсуждение прошедших лекций. Должно быть, это и была та самая «нормальная студенческая жизнь», не единожды упомянутая в мемуарах учёных мужей, которыми зачитывалась Агнесса.

И всё равно, подавить робость до конца она так и не смогла. Молча подошла в конец очереди и замерла там, пытаясь сделать вид, что она вовсе и не пялится по сторонам. Сложнее всего оказалось не вертеть головой, поскольку уж больно много всего интересного было вокруг.