Смерть старого мира

«Я похож на шута? Нет, конечно! — яростно фыркнул Мельхиор. — Собственно, она и была той, кто заключил контракт со мной на защиту своего потомства».

Впервые Агнесса услышала в голосе демона очень странные интонации — ненависть? Бессильная ярость?

«Сильнейший демонолог, могущественная ведьма — о, она никогда не мелочилась в принятии решений! Нужно было пустить под нож деревню ради экспериментального ритуала? Запросто! При ней кровь действительно лилась рекой…»

Девушка прижала ладонь к лицу, бессознательно пытаясь отгородиться от сказанного, но она знала — точно знала! — демоны не могут лгать. Мельхиор не был похож на интригана или хитреца, так что с неплохой долей вероятности он действительно говорил правду. Страшную, неприятную, безжалостную правду.

«Ты никогда не рассказывал мне о ней раньше», — тихо упрекнула она демона.

Тот лишь хмыкнул в ответ:

«Не было нужды рассказывать. Да ты и не спрашивала».

«Как я могу спросить тебя о том, чего не знаю?! Как я могу понять, какой вопрос нужно задать?» — возмущённо «закричала» Агнесса, плотно сжав губы.

«Твои проблемы», — безмятежно откликнулся Мельхиор и затих, сворачиваясь довольным клубком где-то в глубине её сознания, отгораживаясь от своей непутёвой хозяйки непроницаемой пеленой отчуждения.

Докричаться до него теперь было проблематично, и девушка в сердцах саданула кулаком по скамейке, тут же ойкнув от боли — тёмное лакированное дерево оказалось совершенно неподатливым и коварно «ударило» в ответ.

— Право слово, вымещать злость на мебели стоит более агрессивными методами, — раздался чуть в стороне от Агнессы голос, и она испуганно оглянулась.

Буквально в пяти футах от неё стоял мужчина довольно странной и непривычной наружности — высокие точёные скулы сочетались с совершенно нелепым носом-картошкой и лицом округлой, чуть расплывшейся формы. Светло-русые волосы с высокими залысинами были щедро сдобрены сединой, а из-под светлых коротких ресниц на неё смотрели внимательные голубые глаза — самое яркое, пожалуй, пятно в его внешности. Одет незнакомец был небрежно — в белую рубашку, неаккуратно заправленную в чёрные брюки, да ещё и босиком. Он казался только что покинувшим ванную комнату, и это впечатление усиливало перекинутое через плечо полотенце. В руках он держал исходящую паром кружку, от которой потянуло восхитительным запахом свежего кофе, и у девушки мгновенно заурчало в животе.

— Извините, сэр, — Агнесса вскочила, коротко поклонившись, рассудив, что «взрослый» тут вряд ли будет в роли студента, а перед преподавателем или административным работником стоило оставаться вежливой.

— Бросьте, бросьте эти расшаркивания, мисс?.. — такие знакомые вопросительные интонации вызвали у девушки тень ностальгии и она, вновь поднимая взгляд на собеседника, улыбнулась:

— Агнесса Баллирано, сэр. Я здесь новенькая. Не хотела помешать вам… — она перевела неуверенный взгляд на чашку с кофе, затем озадаченно глянула по сторонам и скомкано закончила:

— Просто помешать.

— Как может в столь раннее утро помешать общество столь милой особы? — мужчина вежливо улыбнулся в ответ.

Агнесса поняла, что в его голосе было кое-что смущающее — акцент. Слегка раскатистое, почти как у Ирины, твёрдое «р», да и в остальном…

— Я просто… проснулась с будильником и решила не мешать моей соседке. А библиотека ещё закрыта, — зачем-то принялась оправдываться девушка, смущённая таким обходительным обращением.

— Стремление к знаниям крайне похвально, но прежде я рекомендовал бы посетить столовую, — выразительно приподняв кружку, мужчина сделал небольшой глоток.

— К слову — да, мои извинения, мисс — этикет, этикет… — это слово оказалось выделено им какой-то особенно пренебрежительной интонацией. — Профессор Алексей Кирьянов. К вашим услугам.

Сердце Агнессы забилось чуть быстрее — всё-таки преподаватель! Самый настоящий! Первый, кто встретился ей за всё это время.

— Как здорово! — не удержалась она от восклицания, вызвав у мужчины лёгкое недоумение. — А, прошу прощения, вы преподаёте какой предмет?

— Малое именование, — с очень странными нотками, словно нехотя, ответил он.

И девушке стало очевидно — сам Кирьянов любил свой предмет и, наверное, ему не нравилось, что «в народе» к именованию относились пренебрежительно.

— Я слышала, — почтительно проговорила Агнесса, нервозно сцепив перед собой пальцы и без труда выуживая из памяти слова Прайса, — что именование — одна из мощнейший дисциплин. Владея искусством имён можно… можно сделать то, что не под силу боевым магам.

Профессор слегка подозрительно посмотрел на неё, но встретил лишь прямой и кристально честный взгляд.

— Гм… звучит внушительно, конечно, но… — кашлянул мужчина слегка неуверенно. — Мало истинных Именователей. И всё же я пытаюсь здесь, в меру своих сил и возможностей, вбить в головы местным идиотам значимость этой специальности.

— С нетерпением жду лекций, профессор! Я, правда, распределена на другой факультет…

Девушка поймала уже знакомый взгляд на свою белую повязку и увидела всё то же пренебрежительное выражение лица.