Смерть в апартаментах ректора. Гамлет, отомсти!

– Да, сэр. Эти факты касаются передвижений в иные важные временные отрезки тех десяти человек, чье местоположение не подтверждается на момент убийства Олдирна. Эти факты относятся к посланиям, убийству Боуза и нападению на Банни. И они являются фактами, как мы согласились, которые можно рассматривать как позитивно способствующие дальнейшему процессу исключения только в том случае, если мы отбросим возможность сговора. Вот они, так сказать, в сыром виде, поскольку мы еще не закончили проверку. Думаю, нет необходимости вдаваться в подробности. Изложу их сжато. Герцог не мог подбросить послание в машину Олдирна ни в Лондоне, ни позднее. Он не мог напасть на Боуза, он не мог напасть на Банни, он не мог быть на почте в Скамнум-Дуцисе в течение двух часов, в которые попадает время отправки телеграммы Джервейсу Криспину. То же относится к мистеру Марриэту: ничего из перечисленного он сделать не мог. Мадам Меркалова не обладает таким набором алиби, однако одно алиби у нее есть. Она не может аргументировать свои передвижения в те отрезки времени, когда произошли нападения на Боуза и Банни. Она заявляет, что в обоих случаях находилась одна в своей комнате. Нельзя, однако, утверждать, что у нее не было возможности послать телеграмму. В понедельник она уже находилась здесь и долго гуляла одна в парке. Но она не могла подбросить письмо в машину Олдирна. У доктора Биддла похожее частичное алиби, также убедительное по одному пункту. Он не мог убить Боуза: мы выяснили это у наших местных коллег. Он находился здесь и все время крутился вокруг них. Однако, похоже, он не может предоставить доказательств, что не залезал на крышу южной сторожки, не посылал телеграмму и не поднимался наверх после завтрака, чтобы ударить Банни по затылку. Нейв в том же положении, что и Биддл. Он чист только по одному пункту – нападению на Банни. В течение всего времени, когда оно могло произойти, он находился в зале вместе с вами и леди Элизабет. И наконец, у Джервейса Криспина есть алиби по всем пунктам, кроме одного. Он не мог побежать в деревню и послать телеграмму самому себе. Он не мог напасть ни на Боуза, ни на Банни. Однако он мог залезть на мостик над южной сторожкой и подбросить послание в машину Олдирна. Вот пока все, что у нас есть: остающихся четверых еще не допросили до конца. В настоящий момент положение таково: если мы допускаем возможность сговора, у нас десять подозреваемых в убийстве Олдирна и никаких явных способов двигаться дальше. Если мы отбрасываем сговор, то у нас остаются четверо, которых надо допросить. Есть возможность исключить кого-то из них. Заметьте, что нет никого, кому бы не удалось предоставить алиби – твердое алиби, даю гарантию – хотя бы по одному событию. Четверо остающихся – это Макдональд, миссис Терборг, Коуп и Маллох.

* * *

Воцарилось недолгое молчание. Мэйсон откинулся на спинку стула с видом человека, добросовестно выполнившего свой долг. Первым заговорил Готт:

– Весьма опрометчиво отвергать версию о сговоре, когда она явно бросается в глаза.

– Нам бросаются в глаза две версии, – ответил Эплби. – Первая из них включает сговор, а вторая фактически его исключает. Мы вновь вернулись к прежней ситуации с Джервейсом и Меркаловой, Джайлз. И конечно же, они снова довольно странно взаимодействуют. В критический момент они обходят заднюю сцену с обеих сторон, что наводит на мысли о чем-то большем, чем спланированный маневр. А когда мы начинаем изучать передвижения людей относительно других событий, мы обнаруживаем, что их алиби сходятся, словно частички головоломки. То, что не смогла бы сделать Меркалова – подбросить послание в машину Олдирна, – вполне мог бы сделать Джервейс. Вот вы сказали, что эта версия бросается в глаза. А как насчет мотива, заговорщического мотива? Их целью не являлся документ, составленный самим Джервейсом. Тогда какую цель они преследовали? В настоящий момент нет ни малейшего намека на мотив. Единственный мотив, который можно где-то отыскать, – это мотив, применимый к Маллоху. Но это, разумеется, другая версия, которая бросается в глаза. И она уводит нас от сговора. Полагаю, все мы согласимся, что если мотивом является месть за нечто случившееся давным-давно, то наличие сообщников представляется маловероятным.

– Тогда получается вот что, – сказал Мэйсон. – Если сговора не было, то у нас четверо подозреваемых: Макдональд, миссис Терборг, Коуп и Маллох, причем с сильным «упором» на Маллоха. Если сговор присутствовал, то к этим четверым мы должны добавить следующих вероятных убийц Олдирна: герцога, Марриэта, Биддла, Нейва, Джервейса Криспина и мадам Меркалову. В этом случае с «упором» на последних двоих. Однако подчеркну, что без сильного «упора». Должен признать, что взаимоувязанные алиби и передвижения на момент убийства сначала поражают. Однако впечатление об их блеске меркнет после того, как повнимательней к ним присмотришься. Вы подпали под это впечатление, мистер Готт, поскольку неразрывно связывали этих людей раньше, когда документ лежал на ковре.