Смерть в белом халате

Парень хитро прищурился.

– А чего это ты все «сам отвечать будешь»! Боишься психов-то?

– Не психов, а пациентов, это первое. А второе, я их не боюсь, но случиться может все.

Плеханов замолчал, а эколог, заговорщически подмигнув, сказал:

– Я уже устал здесь сидеть. Как только меня привезли, я им скандал устроил, чтобы не смели меня в палату определять. Пока не в палате – не псих! Лучше уж здесь, на диване посплю, а то проснешься однажды в смирительной рубашке!.. – Молодой человек зевнул. – Скучно. Я тут по шкафам пошарил, но даже газеты с анекдотами не нашел. Сплошные медицинские справочники. Тоска! Может, разомнемся? Пройдемся по отделению, и ты меня с пациентами познакомишь?!

Виктор с сомнением посмотрел на парня.

– Да ладно тебе! – Антон продемонстрировал открытые ладони. – Ничего я с ними не сделаю. К тому же, судя по всему, меня отсюда раньше, чем через пару-тройку дней не выпустят. Знаю я их! А то, и неделю здесь жить придется!

Плеханов кивнул.

– Только халат надень.

– Зачем? Психи, небось, уже десятый сон видят!

Виктор махнул рукой – исправлять Антона, чтобы тот не называл пациентов «психами» было бесполезно, и с серьезным видом ответил:

– Рано. К тому же, некоторые вообще ночью не спят.

Антон пожал плечами и открыл дверцу шкафа.

* * *

В палате было темно. Тусклый свет коридорных лампочек с трудом проникал через толстое оргстекло двери, а в больничном саду не горел ни один фонарь. По стенам крались темные пятна, превращаясь то в лошадь, то в огромный хищный цветок, клацающий челюстями с тонкими, как иглы зубами. Не было слышно даже дежурного, который прохаживался по коридору каждые полчаса, разминая ноги и проверяя своих подопечных.

Савичев перевернулся на другой бок и закрыл глаза.

– Кровь! – зашептал кто-то. – Кровь! Земля требует крови!

Александр Алексеевич закрыл уши руками, но голос звучал в его голове.

– Что же ты, Саша, другу не помог?! Почему на помощь не позвал?

– Я не мог! – крикнул Савичев. – Не мог! Не мог!

Голос его прозвучал пугающе громко. Он оглянулся на дверь, сбросил одеяло и вскочил. Худой, невысокий человек сорока с небольшим лет, с всклокоченными волосами, он бегал по палате, размахивая руками.

– Оставь меня в покое! Я ничего не мог сделать! Ничего! Я не виноват! Не виноват! Кровь! Оставь меня в покое! Не виноват!

– Я все знаю, – шептал голос. – Убийца!

– Нет! – Савичев подбежал к окну и уперся лбом в металлическую сетку. – Это ты убила его! Нечистая! Это ты его убила! Ты! Ты! Нечистая!

Голос замолчал. Александр Алексеевич судорожно вздохнул и зажмурился. Постояв у окна несколько минут, и поняв, что голос исчез, он вернулся в постель. Накрывшись с головой одеялом, Савичев зажмурился и стал вспоминать.

Апрель 1986 г.

У ворот N-ского Высшего Военного училища всегда было многолюдно. Выходить за кованую ограду учебного заведения запрещалось, поэтому курсанты курили рядом с воротами. Они весело шутили над проходящими мимо девушками в коротких юбках и обсуждали командиров.

– Доценко выгоняет, даже если страницу учебника перевернешь не вовремя, – пожаловался долговязый молодой человек с рыжими коротко стрижеными волосами. – Скоро наряды вне очереди объявлять будет.

– Он себе спокойную атмосферу создает, – поддакнул низенький худощавый паренек с отличительными знаками ефрейтора. – Завалит на экзамене. Обязательно завалит. Эх! Нам бы последний годик вытерпеть! И будем лейтенантами.

– Ты у них всегда-а на хорошем счету был, – третий курсант – полноватый парень в очках с замотанной изолентой дужкой – выпустил из носа тонкие струйки дыма и хлопнул ефрейтора по плечу. Он говорил, слегка растягивая гласные, но в голосе его чувствовалась уверенность. – Не бо-ойся, Сашка, мы тебя в обиду не дади-им. Я лично, если даже младшего лейтенанта присвоят, не особенно расстро-оюсь.

– Мы с Игорьком и на младшего лейтенанта согласны, – подтвердил рыжий. – Для девчонок главное погоны, а карьеру можно и с младшего начать. Потом, глядишь, ты нас к себе возьмешь.

Ефрейтор ослабил узел галстука, расстегнул верхнюю пуговицу темно-зеленой форменной рубашки.

– Если Доценко завалит, может быть, тоже буду младшим. Сигарета есть?

Игорь протянул Александру свою.

– Докуривать бу-удешь?

– Давай. Все равно времени нет. Через пять минут нужно быть в аудитории. Опоздавшие к Доценко учатся за дверью.

– Р-р-разговорчики! – раздался за спиной резкий грубый голос. – Смир-р-рна!

Молодые люди вытянулись, щелкнули каблуками и замерли. Высокий мужчина с погонами подполковника внимательно осмотрел курсантов.

– Что за вид?! Почему пуговицы расстегнуты?! Где фуражки? Вы – будущие офицеры. Честь нашей армии! Гордость! Пример! – он обернулся к ефрейтору, в зубах которого тлела сигарета, и поморщился.

– Кто таков?

Парень поспешно вытащил окурок изо рта.

– Ефрейтор Савичев!

– Два наряда вне очереди! А увижу с сигаретой еще раз… – подполковник нахмурился, посмотрел на расстегнутую пуговицу и ткнул пальцем в грудь провинившегося. – В таком виде ко мне на занятия не приходите. А сегодня от своей лекции я вас освобождаю.

Александр сглотнул.

– Так точно!