Смерть в день рождения

Аллейн отправился наверх. Комната мисс Беллами приняла уже привычный вид, который приобретает любое помещение, где сыскная полиция ведет расследование: нечто среднее между наскоро организованной лабораторией и студией фотографа, центром которой неизменно является накрытое простыней тело.

Доктор Кертис, полицейский хирург, только что окончил осмотр покойной. Сержант Бэйли сидел на корточках в ванной и, разложив орудия своего труда, занимался отпечатками на разбитой картине. Сержант Томпсон, насвистывая сквозь зубы, приоткрыл изуродованное лицо мисс Беллами и наводил на резкость фотоаппарат. Сверкнула вспышка. Фокс, сидя за туалетным столом, заканчивал записи.

— Ну что, доктор Кертис? — спросил Аллейн.

— Знаете, — проговорил Кертис, — особых трудностей здесь нет. Я не думаю, Аллейн, чтобы присяжные вынесли решение о несчастном случае. Конечно, если только коронер согласится с версией, что она так проверяла аэрозольный баллон: направила на собственную физиономию и стала нажимать, как ненормальная. Все лицо покрыто этой дрянью. И в носу, и во рту, и по всей груди, и платью.

— Самоубийство?

— Не думаю. Для этого должно быть необычайно твердое решение. А есть ли для него мотивы?

— Пока нет, если не считать подозрительных истерик, которые она закатывала. Но я еще об этом почти ничего не знаю. Я тоже не думаю, что это самоубийство. Значит, остается убийство. Послушайте, Кертис, предположим, я схвачу этот баллончик, направлю на вас и начну нажимать. Что вы сделаете?

— Постараюсь увернуться.

— А если я буду вас преследовать?

— Или брошусь под ноги, чтобы свалить, или постараюсь выбить баллон из рук, или буду удирать, вопя во всю мочь, что убивают.

— Совершенно верно. А у женщины мгновенная реакция — поднять руки и закрыть лицо.

— Да, безусловно, именно так.

— Согласен, — заметил Фокс, отрываясь от своих записей.

— А она почему-то этого не сделала. На руках почти ничего нет. И посмотрите, — продолжал Аллейн, — какие на ней следы. Некоторые совсем мелкие, будто обрызгивали с расстояния. Другие, напротив, настолько большие, что от них идут подтеки. Как вы это объясните?

— Не знаю, — ответил Кертис.

— Сколько времени понадобилось бы, чтобы ее убить?

— Это зависит от состава. Этот — высококонцентрированный. Гексаэтилтетрафосфат, в формулу входит смертельный яд тетраэтилпирофосфат. Разбавлен каким-то растворителем, чтобы сделать его менее вязким. Насадка для разбрызгивания очень крупна и предназначена для использования на открытом воздухе. По-моему, такие штуки не должны свободно продаваться. Если яд попал ей в рот, а совершенно очевидно, что так оно и было, то это дело нескольких минут. В некоторых отчетах о случаях отравлений говорится о рвоте и конвульсиях. В других — жертва теряет сознание и умирает через несколько секунд.

— Эта женщина — Флоренс — нашла ее, — сказал Фокс, — на полу в состоянии, которое она охарактеризовала как припадок.

— Мы сейчас побеседуем с Флоренс, — заметил Аллейн.

— А когда пришли доктор Харкнесс и мистер Темплетон, она была уже мертва, — закончил Фокс.

— А где этот Харкнесс? — спросил доктор Кертис. — Он ведет себя просто наплевательски. Ему надо было сразу же показаться.

— Он страдал от похмелья среди экзотических растений в оранжерее, — пояснил Аллейн. — Мне пришлось растолкать его, чтобы осмотрел мистера Ричарда Дейкерса, который пребывал в сильнейшем волнении еще до того, как узнал, по какому поводу надо волноваться. Когда я с ним разговаривал, он упал в обморок.

— Ну и публика! — с отвращением произнес доктор Кертис.

— Кертис, если вы здесь закончили, я думаю, что сможете найти своего коллегу внизу в сравнительно рабочем состоянии.

— Это в его интересах. У меня уже все готово. Я сделаю вскрытие сегодня же.

— Хорошо. Фокс, надо поспешить. Нам предоставили кабинет. Третья дверь направо.

Перед дверью с видом крайнего возмущения стоял Грейсфилд.

— Приношу свои извинения, сэр, — сказал он, — но в коридоре кто-то вытащил все ключи. Если вам надо было запереть…

— Тц-тц-тц, — почмокал Фокс и полез в карман. — Совсем забыл. Попробуйте этот.

Грейсфилд с ледяным видом взял ключ. Он провел Аллейна в небольшой, мило обставленный кабинет, предоставив Фоксу заботиться о себе самому, что тот совершенно спокойно и сделал.

— Еще что-нибудь от меня требуется, сэр? — спросил Грейсфилд Аллейна.

— Ничего. Это то, что нужно.

— Спасибо, сэр.

— Возьмите, — вмешался Фокс, — остальные ключи. Они открывают все двери, вот почему я позволил себе их вытащить.

Не говоря ни слова, Грейсфилд взял ключи и удалился.

— Все-таки с женской прислугой у меня лучше выходит, — заметил Фокс.

— Несомненно, дружище Фокс, они попадаются на удочку вашего бурного темперамента.

— Это ведь один из способов, мистер Аллейн, — чопорно заметил Фокс.