Смерть в двух экземплярах

Надо признать, что влип я очень не по-детски, вернее, меня просто сдали. «Охотники» – ребята серьезные, и, что самое неприятное, у них есть замечательная, испытанная годами традиция никого из захваченных в плен не оставлять в живых. Так что «честное офицерское» миляги Джона стоило очень мало, ничуть не больше, чем слово любого другого из нас в подобной ситуации. Да и вообще, разведка – штука специфическая, и лишняя честность здесь не в цене.

И все-таки они совершили ошибку, даже две. Первое, они вытащили у меня из брюк ремень. Правильно, между прочим, поступили, в этих деталях туалета иногда скрывается много чего полезного. Ошибка в том, что стриптиз на этом закончился. Совершенно, к слову сказать, напрасно, в поясе брюк у меня тоже кое-что есть. Второй ошибкой было оставить меня наедине с красавчиком Мигелем. За время нашего короткого знакомства он несколько раз чувствительно меня отбуцкал, и ему это явно понравилось. И потом, он почему-то решил, что я его боюсь. Вот на этом-то и сыграем.

Хватит, однако, дрыхнуть, пора домой, что-то я загостился. А если не получится домой, по крайней мере, хоть погибну, как положено офицеру и джентльмену. Шутка, погибать я совсем даже не собирался, за это у нас лишают годовой премии и переносят очередной отпуск на ноябрь.

Я заворочался, неловко повернулся и, кряхтя, уселся на диване. Мигель, удобно устроив ноги на столе, с легкой усмешкой за всем этим наблюдал.

– Ну, очухался? – лениво спросил он.

Я и не подумал ответить, аккуратно извлек из пояска брюк изогнутую железку, нащупал замочек на браслете и принялся за дело. Отдельное «мерси» за скованные за спиной руки, моему охраннику не было видно, чем я занят.

– Ты что, оглох? – Молчание. – Может, просто забыл человеческий язык? – начал он закипать.

– На человеческом языке, дурачок, – протяжно зевнул я, – изъясняюсь с рождения. Английский тоже немного понимаю. – И закашлялся, поэтому он не услышал, как щелкнул замочек.

– Что ты сказал?

Я еще раз зевнул и потряс головой.

– Послушай, убогий! Подойди-ка и дай мне еще парочку пощечин. У тебя это здорово получается, а вот кулаками выходит как-то по-бабски.

Он взревел, перепрыгнул через стол и подбежал ко мне. Парня когда-то явно выучили правильно, с переносом веса тела, бить. От этого удара я должен был очнуться ближе к ужину. Но… но слишком уж он все делал правильно, по-боксерски. Я заметил это, еще когда он отрабатывал свои удары на моей многострадальной тушке. А бить по-боксерски – значит выбрасывать расслабленную кисть, чтобы она летела на ненапряженной руке, как на ниточке, и только перед самым соприкосновением с местом приложения удара сформировать ударную поверхность: сжать кулак и нужным образом довернуть кисть.

Я немного наклонился вперед и нагнул вперед голову – до того как он успел сжать и довернуть. Поэтому он треснул не в подбородок, куда целил, и совсем не так, как было надо, то есть не успев сложить ту самую ударную поверхность. Удар пришелся на верхушку лобной кости, тому месту, куда кулаком бить не рекомендуется. Кость эта действительно толстая и очень прочная. При желании на ней можно выпрямлять гвозди.

Он даже не закричал, просто ойкнул и согнулся пополам, прижимая к груди покалеченную конечность. Вскочив с диванчика, я приблизился к нему и от души приложился, так сказать, за все хорошее. Аккуратно опустил его на пол и ударил еще раз, сверху вниз, каблуком по основанию черепа. Достал из подмышечной кобуры потерпевшего пистолет и проверил, есть ли патрон в патроннике. В кобуре на голени, конечно же, обнаружился еще один «ствол», поменьше размером.

Вот теперь я был вооружен и очень опасен, а если честно, просто вооружен. Кружилась голова, побаливал лоб и отбитые внутренности, ко всему прочему, чертовски хотелось вернуться на диванчик и спать дальше. Я положил пистолеты на стол и принялся массировать голову. Туман в мозгах понемногу рассеялся, но по-прежнему клонило в сон. Мои новые друзья из РУМО явно скормили мне вместе с обедом какую-то расслабляющую гадость.

Ну все, пора начинать. За дверью минимум трое вооруженных оперативников. Чтобы пройти через них, надо нападать первым. Черт, как все-таки хочется спать. Отставить, забыли о сне! Не место и не время. Начинаем, как в дурацком боевике, отсчет времени. На счет «один» приступаем. Десять, девять, восемь, черт, что это? За стеной кто-то заиграл на гитаре, в отличие от валяющегося в углу Мигеля – очень даже прилично. Приятная, кстати, мелодия и отдаленно знакомая. А ведь я ее уже где-то слышал. Осталось только вспомнить, где и когда.

Гитара смолкла, зазвучали шаги. Кто-то, совершенно не скрываясь, громко и четко, как на параде, шел ко мне. Подошел к двери и вежливо постучал.

– Кто там? – спросил я, внезапно вспомнив, где, когда и по какому случаю слышал эту мелодию.

– Не стреляйте, я пришел с миром. – Знакомый голос, прекрасный английский.

– Если так, милости прошу.