Смерть в конце тоннеля

Выйдя из будки Донны Хейвуд, Фрейзер остановился и прислушался. На востоке занимался рассвет. С шоссе донесся комариный писк далекого грузовика. Он стоял, слушал и ждал. Наконец грузовик проехал, но его грохочущая отрыжка еще долго висела в воздухе. Фрейзер взъерошил волосы и содрогнулся. Его босые ноги шаркнули по сухой грязи.

Вытащив из кармана ключ, он сжал его в кулаке. Ключ холодил руку. Кроме него и девушки, возле шоссе жили еще два человека. Их будки были темны. Мужчина громко храпел.

Фрейзер, стараясь держаться в тени, бесшумно двинулся к черному ходу закусочной. Выведать у нее что-то было так же нелегко, как вышивать, держа иголку ногой.

— Такие места часто грабят.

— Да ты что, котик? Чего здесь брать?

— Кто их знает, этих шизиков? Они идут туда, где безопасно.

— Милый, давай поспим немного, а? Бай-бай.

— Если бы я был здесь хозяин, я бы позаботился об охране.

— Разве ты совсем не хочешь спать? А ты мог бы остаться здесь, но только до утра.

— Нет, я не хочу спать! — рявкнул он.

— И чего ты злишься? — Она зевнула. — Зря я тебя пустила к себе.

— Я не хотел тебя обидеть. Я просто хочу поговорить.

— Ладно, котик. — Обняв его одной рукой, она похлопала его по плечу. — Давай поговорим. О чем?

— Интересно, у твоего хозяина когда-нибудь чистили кассу?

— Господи, да он за цент удавится. Как раз под кассой он держит пистолет.

— И забирает его домой?

— Не знаю. Вряд ли.

Фрейзер задумался. Ее рука шарила по его голой груди. Он лежал на спине, заложив руки за голову.

— Котик, зря ты меня растолкал, — хихикнула она, — теперь я уже долго не усну.

Он заставил себя повернуться и заключить ее в объятия. Ее горячее тело было влажным от пота, и волосы воняли кухонным чадом.

Закончив, он спросил как бы невзначай:

— Если ты живешь здесь, а он в городе, то ты, наверное, сама открываешь кафе по утрам?

— Чего?.. — Она уже спала.

Он встряхнул ее за мягкое плечо:

— Эй, ты сама открываешь утром?

— Раньше — да. Но завтра уже нет. Ты не забыл? Я больше никогда не буду открывать эту вонючку.

— Тогда ты должна отдать ему ключ.

— Че…

— Я говорю — ключ. Где чертов ключ?

— Боже, пиво всегда валит меня с ног. В сумке.

Он лежал рядом, пока ее тяжелое ровное дыхание не наполнило маленькую комнатку. Бледный свет луны лег на ее лицо и тяжелую белую, как сало, грудь. Когда Фрейзер убедился, что она крепко уснула, он осторожно встал, надел туфли и оделся. Поднеся ее сумку к окну, где было светлее, отыскал ключ. Петли заскрипели, когда открывал дверь. Фрейзер замер, слушая ее дыхание.

Ключ легко повернулся в замке черного хода, и он проник в маленькую кухню. В нос ударила вонь от гниющих под линолеумом влажных досок, от отбросов, забытых по углам, смешанная с ядовитым запахом мыла в посудомоечной машине. Тонкая перегородка с единственной вращающейся дверью разделяла кухню и собственно кафе. Рассеянный свет фонаря струился с той стороны сквозь круглое окошко в двери, падая оранжевым пятном на угол старого белого холодильника. Фрейзер легонько толкнул скрипнувшую дверь и прислушался. С шоссе не доносилось ни звука. Он вошел в зал и пробрался за стойку. Оранжевый плафон горел как раз возле кассы. На кухне заурчал компрессор. Фрейзер вздрогнул и похолодел.

Он дышал часто, как собака, сердце бойко колотилось в груди, пальцы подрагивали от возбуждения. Заслышав шум приближающейся машины, он нырнул под стойку. Машина быстро пронеслась мимо, скользнув фарами у него над головой. Он выпрямился, запустил руку под кассу и нащупал плоский деревянный ящик. Дно у ящика было из тонкой, податливой фанеры. Фрейзер опустился на колени и ударил кулаком снизу. Фанера со скрипом сдвинулась вверх. Он снова прислушался. Еще две машины прошумели мимо по дороге. Затем, сунув пальцы в щель, отогнул фанеру, и в ладонь ему скользнул тяжелый пистолет в кожаной кобуре. Пошарив внутри, Фрейзер нащупал маленькую коробку. Патроны. Он достал их, вынул пистолет из кобуры, засунул ее в ящик и задвинул взломанное дно на место.

Это был пузатый револьвер с коротким стволом. Пощупав пальцем дуло, Фрейзер решил, что это тридцать восьмой, что было даже лучше, чем он ожидал. Он думал найти тридцать второй пистолет. Фрейзер поднялся, положил оружие в один карман, патроны в другой. Пригнуться еще раз его заставил грузовик, грузно кативший навстречу рассвету.

Он выбрался через кухню, закрыл дверь, отнес ключ девушке. Когда входил, дверь снова громко заскрипела.

— Кто здесь?

— Это я, Стэн, киса. Я иду к себе. Уже почти рассвело.

— А-а-а… Так мы едем сегодня, дорогой?

— Конечно.

— М-м-м. Хорошо. Я ужасно рада.

И она снова заснула.

Вернувшись к себе, он закрылся в крошечной ванной и вы тащил револьвер. Это был кольт — помятый, страшный и допотопный, из которого давно никто не стрелял. Он был как раз по его руке. Барабан полон, а в коробке еще девятнадцать патронов. Фрейзер ссыпал патроны в левый карман пиджака, а картонную коробку, разодрав на мелкие клочки, отправил в унитаз.