Смерть в объятиях прибоя

— Вот, к примеру, — продолжала она с негодованием, — следующий участок за этим — настоящий бандитский притон! Я как-то случайно заплыла за ихнюю сетку, так буквально ощутила на своем бренном теле лазерный прицел. — Она замолчала в надежде услышать мнение Палия по столь вопиющему факту. Но он промолчал, сильно сомневаясь, что с берега станут наводить лазерный прицел на плывущую впотьмах даму. — И рявкнули в рупор, что заплывать за границу нельзя. Нет, я понимаю — берег, но я же просто мимо плыла и совершенно не собиралась осквернять их берег своим присутствием. К тому же я думаю, что море не может быть чьей-то собственностью, и запрещать по нему плавать вплоть до самой государственной границы — совершенно незаконно. Я что, не права?

Палий насчет принадлежности моря был совершенно не в курсе и вынужден был в ответ промямлить что-то невразумительное.

— Вот и я так считаю, — дама нервно хрустнула суставами пальцев. — Но когда я увидела тот призрачный корабль, то поняла, что больше меня туда ни за какие коврижки не заманишь.

— Какой призрачный корабль? — удивился Палий.

— Вчера… Нет, позавчера я, как всегда, поплыла себе, никого не трогая. Море было на редкость теплое, и я рискнула удалиться от берега чуть более обыкновенного. Было так приятно, словно купаешься в шампанском. А когда-то я… Впрочем, неважно. В общем, я уже миновала этот причал и только хотела перейти с брасса на кроль, как вдруг увидела, что мне навстречу совершенно бесшумно движется нечто вроде «Летучего Голландца» — быстро и совершенно без звуков! Тусклый призрачный свет на мачтах, тишина и на палубе — черные неподвижные люди. Это выглядело совершенно завораживающе. Но я от неожиданности едва не наглоталась воды!

«Кажется, меня угораздило познакомиться с местной сумасшедшей, — подумал Палий. — Плавает вдоль берега по ночам, видит призрачные корабли. Наверняка и русалок встречала…» Словно в ответ на его мысли Евгения Павловна задумчиво добавила:

— И не одна я испугалась, ещё эта маленькая русалка… Она словно вынырнула из моря и бежала к берегу. Вся такая грациозная и серебристая. Не поверите, но когда-то и я была в точности такой же, как она. Именно после этого эпизода я и нашла, наконец, вдохновение, которое так долго мне не давалось!

Сумасшедших Палий не боялся, тем более, что дама не выглядела агрессивной, но его слегка разочаровала предсказуемость её фантазий. Безумцы с оригинальным бредом куда интереснее. Он вежливо порадовался тому, что Евгения Павловна осталась довольна своими необычными впечатлениями, и улыбнулся про себя, подумав, каким образом трансформируется в её прихотливом сознании встреча с ним, Палием на ночном пирсе. Не иначе, быть ему в роли царя морского или какого-нибудь призрака утонувшего моряка.

— А ведь вы, Митя, мне не верите, — проницательно заявила между тем безумица. — Однако, зря. Это все было именно так, и я ничего не выдумываю. Хотя фантазировать я умею… Но мне пора, иначе Мотя станет волноваться и, не приведи господи, поставит на ноги все побережье. Прощайте, милый мальчик! Или — до свидания. Это уж как сложится…

— До свидания! — Палий галантно поцеловал кончики пальцев протянутой руки. Рука была крупной и сильной, на безымянном пальце в лунном свете мелькнуло затейливое кольцо — золотое или серебряное, не разобрать. И как она рискует плавать, не снимая его?

В следующую минуту дама ловко напялила на голову свою шапочку, прощально хихикнула и бултыхнулась с пирса в воду. Вынырнув, она махнула Палию рукой и размашистым кролем поплыла к своей части берега.

ГЛАВА 17

Он ещё некоторое время сидел на пирсе, размышляя о новом знакомстве. Потом решил, что и размышлять не о чем — странно встретились и странно распрощались. Нужно идти, иначе тоже начнут русалки и призрачные корабли мерещиться.

Взошедшая во всей красе луна заливала дорожки и деревья неестественным мертвым светом. Палий представил, что в таком освещении его глаза светятся красным, ухмыльнулся и громко щелкнул зубами. Он решил свернуть к ограде и уже оттуда двигаться к дому, выбирая маршрут позамысловатее — скульптура чертенка не шла у него из головы, уже вызывая сомнения в своем реальном существовании. В итоге он почти сразу же наткнулся на неё, вернее, заметил вначале горку из камней и пошел к ней прямо через куртину каких-то цветочков с нежно пахнущими белесыми головками.

Да, чертенок был тут, ухмылялся щекастой рожицей и словно примерялся, как бы ему половчей цапнуть зубами лунную дольку, зажатую в мохнатых лапках. Но скульптура перестала интересовать Палия в тот момент, когда он заметил рядом с горкой лежащую на траве темную фигуру. Она так явно выбивалась из композиции, что не могла быть уложена тут специально. Дьявол!