Смерть в озере

За все время, проведенное в Стэплфорд-холле, я ни разу не видела, чтобы бальный зал открывали. Огромный, просторный, весь в зеркалах и с портретами менестрелей на стенах с шелковыми обоями цвета шампанского, он находился в самой восточной части южного крыла. Расставленные вдоль короткой стены столы ломились от угощений, у каждого стояли слуги. Под громко звучащую музыку кружился цветистый сонм гостей, и в воздухе уже ощущался запах пота от разгоряченных танцем тел.

Мое появление под руку с Фицроем не осталось незамеченным. Имена вновь прибывших, к счастью, уже не объявляли, но Фицрой помедлил на пороге, обратив на себя внимание. Я знала, что платье мне к лицу, и могла быть уверена, что никто, кроме Бертрама и Риченды, не узнает меня в нем.

Никогда еще я не была так близко к публичному скандалу: Фицрой явился на бал с таинственной привлекательной незнакомкой, но при этом никакая карета к поместью не подъезжала. Я разглядела в толпе нахмуренное лицо Бертрама.

Фицрой, должно быть, тоже его увидел, так как подвел меня к Бертраму и вложил мою руку в его ладонь. Музыканты заиграли старомодный вальс. К счастью, матушка позаботилась о том, чтобы я научилась танцевать. А вот родители Бертрама явно не считали это умение таким важным. Хотя, должна признать, что ощущать касания рук Бертрама было непривычно, и танцевала я не так грациозно, как хотела бы матушка.

– Какого дьявола ты здесь делаешь? – прошипел Бертрам мне на ухо.

– А вы, похоже, не владеете искусством вежливой беседы во время танца, – подразнила я Бертрама. Он, покраснев, нахмурился еще сильнее, хотя я думала, что дальше некуда. Тут я с изумлением и ужасом заметила намечающиеся баки, и довольно широкие. – Вы же не собираетесь отрастить бороду?

– А почему бы и нет? – раздраженно бросил он. – Она придаст мне солидности.

– Это кто же вам такое сказал? – искренне удивилась я.

– Какая разница! – Бертрам покраснел еще гуще. – А как тебя прикажешь понимать, ты же знаешь, что твое появление только разозлит Ричарда! Он вышвырнет тебя из дома!

– Сомневаюсь. Он не захочет расстраивать Риченду. И к тому же вы когда-нибудь пробовали сказать «нет» Фицрою?

– Так вот что он имел в виду! – прорычал Бертрам, со всей силы наступив мне на ногу. – Я этого не потерплю!

– Чего?

– У него какое-то поручение для меня, ради безопасности нации или какой-то подобный вздор. Когда я не согласился, сказал, что если бы я знал, кто еще входит в его планы, то изменил бы мнение. А потом исчез и привел тебя!

Сердце забилось быстрее, в груди появилось престранное ощущение лопающихся пузырьков. Нам с Бертрамом пришлось подписать правительственный акт о неразглашении, так что Фицрой, вероятно, приготовил для нас какое-то секретное задание. «Не слишком опасное, – решила я, – так как мы в его глазах были просто обычными мирными гражданами».

– А он объяснил, что именно?

– Нет, – коротко ответил Бертрам.

– Что бы это ни было, все лучше, чем оставаться здесь.

– Но тебя могли застрелить! – воскликнул Бертрам, имея в виду события, которые я описала в дневнике «Смерть на охоте».

– Насколько я помню, именно Фицрой и не дал меня застрелить!

– И Маклеод. Фицрой и о нем не забыл. Он вернулся, знаешь? – Бертрам, неумело покружив, повернул меня в другую сторону, заставив встретиться взглядом с дворецким Стэплфордов, Рори Маклеодом, мужчиной, которого я когда-то считала любовью всей жизни, пока он не отказался от меня. Он стоял за столом, в форме дворецкого, которая так ему шла, и с сердитым выражением наблюдал за нашим с Бертрамом танцем.

Похоже, жизнь снова станет интересной. Ну что ж, я сама этого хотела, разве нет?

Глава 5 Дикие места, или «пойдешь ли, душенька, пойдешь?»

[5]

Когда Фицрой собрал вместе Бертрама, Рори и меня, часы показывали три часа утра. Он то ли зная наверняка, то ли по чистой случайности выбрал место, где я нашла свой первый в Стэплфорд-холле труп – библиотеку. Рори, неестественно прямой, занял место у окна, и только тени под глазами выдавали его усталость. Бертрам бродил по комнате, пока наконец не выбрал себе место, тяжело облокотившись о каминную полку. Фалды его фрака оказались в опасной близости от огня, и мне подумалось, что он не совсем трезв. Так как горничной я уже не была, то села в высокое кресло у камина. Присоединившийся к нам Фицрой неторопливо вплыл в комнату, точно все эти восемь часов проспал в удобной кровати, а не танцевал до упаду в бальном зале. Несколько театрально он окинул нас всех долгим взглядом.

– Да, определенно стоит смахнуть не одну паутину, – туманно проронил он. Потом закрыл за собой дверь, проверил, что скрытый проход в коридор для прислуги за книжным шкафом тоже надежно заперт (и нет, я не знаю, как он о нем разузнал), и только тогда заговорил.