Смерть в шато

Мотоцикл резко затормозил в центре собрания, и Аморетт Артур, историк и самопровозглашенный хранитель величественной истории замка Валансе, наконец взорвалась.

– Да что вы себе позволяете?! – завопила она, вскакивая на ноги.

– Мадам, – спокойно отозвался Бердетт, – я Шарль Морис де Талейран-Перигор, князь Беневентский и министр иностранных дел при императоре Наполеоне Бонапарте, и поэтому, – он слез с мотоцикла, – я владею этим местом.

– Это неправильно! – снова завопила Аморетт. – Все это неправильно!

Разрыдавшись, она бросилась бежать к замку из, предположительно, своих комнат.

Все, кроме Ричарда, уставились ей вслед. А тот остался сосредоточен на прибывших, и застывшее на его лице выражение обреченности тут же сменилось сокрушительным поражением, когда пассажирка сняла шлем и свободно тряхнула волосами.

– Привет, Ричард, – невинно просияла Клер Эйнсворт. – Какая встреча!

Глава восемнадцатая

– Ты знал, что она приедет?

Валери стояла рядом с Ричардом, и в ее тоне чувствовалась некоторая робость, немного излишняя, едва вымученная. Но ничего из этого Ричард на самом деле не заметил, поскольку почти все его умственные силы уходили на борьбу с вопиющей несправедливостью вселенной. Не то чтобы Клер ему совсем не нравилась, вовсе нет, но у нее была привычка появляться в неподходящее время и делать вид, будто она его проверяет, словно начальник на работе. Их браку настал конец, и они оба это понимали и даже испытывали некоторое облегчение, хотя им до сих пор удавалось ладить. Но Ричард знал, что Клер по-прежнему не терпела посягательств на свою территорию и в то же время следила, чтобы и его поле оставалось невспаханным. Доминик Бердетт галантно помог ей спрыгнуть на землю.

Валери кашлянула.

– Ричард, – повторила она, – ты знал, что она приедет?

На этот раз тон ее был скорее едким, нежели веселым.

– Что? А, ну, думаю, да. Она упоминала.

– Ясно.

Ричард вывалился из транса жалости к себе.

– Она увидела меня в новостях. Я ее сюда не приглашал. С чего бы?

– Не мое дело, – ледяным тоном произнесла Валери.

Для Ричарда Эйнсворта все это было уже чересчур. С одной стороны, в лучшие времена ему, возможно, польстила бы ревность – польстила бы и вызвала скепсис. Но, с другой стороны, у него сложилось отчетливое впечатление, что ни одна из женщин не хотела конкретно его самого, а лишь чтобы он не достался другой.

– Как обычно, – пробормотал Ричард сам себе.

– Прошу прощения? – вдруг сделалась чопорно-вежливой Валери.

– Как обычно, она появилась именно сейчас, когда нам столько всего нужно сделать вместе.

Он попытался краем глаза проследить за реакцией Валери. Казалось, она слегка расслабилась.

– У нас полно работы, Ричард, – улыбнулась Валери. – Не будем отвлекаться.

– Не будем отвлекаться, – улыбнулся он в ответ.

Клер отошла от мотоцикла, оставляя весьма безучастного Бердетта на грани между реальностью и его воображаемым великолепием восемнадцатого века. Выглядел он совершенно потерянным.

– Ах, Валери! Ты тоже здесь, как мило! Мы снова в сборе.

– Bonjour, Клер, прекрасно выглядишь. Похудела?

Неопытные наблюдатели за Валери могли бы прийти к выводу, что комментарий необычайно лукав, если не откровенно язвителен, однако Ричард знал, что это не так. Это была просто-напросто констатация факта. Если бы Клер набрала вес, Валери тоже бы отметила, но Клер и правда была в очень хорошей форме, она похудела и выглядела достаточно уверенной, чтобы с ходу распознать искренний комплимент.

– Очень мило с твоей стороны, Валери. А мне нравится твой наряд. Немногим женщинам удается выглядеть по-мужски.

«А вот и Клер…» – подумал Ричард.

Затем ему на ум пришел «Доктор Живаго», и Ричард решил немного отвлечься. Омар Шариф в роли доктора, чьим именем назван фильм, разрывался между двумя любимыми женщинами, Джули Кристи и Джеральдин Чаплин. Погруженный в мысли, Ричард вдруг осознал, что и Валери, и Клер на него уставились.

– Простите, – тихо сказал он.

Женщины приблизились друг к другу, чересчур воодушевленные, по мнению Ричарда, словно два борца, решившие позадирать друг друга перед боем, а потом расцеловались в обе щеки с самым что ни на есть парижским «муа-муа» на таком расстоянии, что между ними вместился бы трейлер Лионель. Последовало неловкое молчание, которое Ричард благоразумно решил не пытаться заполнить.

– Что ж, – наконец произнесла Валери, – похоже, выходной сегодня у всех. Пойду организую нам транспорт домой.

– Домой? – вскинула бровь Клер, когда Валери ушла.

– М-м-м, думаю, это вроде как ее дом. – Ричарду не понравился взгляд Клер. – Ну, не совсем, очевидно.

Взгляд никуда не делся.

– Помнишь фильм «За отдельными столиками»? – в отчаянии спросил Ричард. – Про отель, где люди живут постоянно, так что это своего рода дом… для них.

– Ричард.

– Дэвид Нивен получил «Оскар».

– Ричард! – рявкнула Клер. – Прекрати тараторить.

– Да, – уставился он под ноги.