Смерть Вазир-Мухтара

Локоны твои являют вид райских цветов, Твой взгляд терзает душу стрелами. Яхонт губ твоих льет силу в умирающее тело. Взор предвещает бессмертие старцам и юношам, Яхонт губ твоих берет душу в обмен на поцелуй. О прелесть моя! возьми мою душу и дай поцелуй.

Стихи недурны, роскошь же дворца вообще сильно преувеличена. Главные средства страны поглощал гарем.

7

Гарем. Забудем связанные с ним слова: подушки, кальяны, шальвары, перси и глаза. Подушек этих тысяча, кальянов - три или четыре тысячи, шальвар тысяча и глаз две тысячи. Гарем не гарем, гарем - учреждение, военный лагерь, женское войско, с предводителями, штатом, с бухгалтерией тканей и поцелуев, с расписанием регул, с учетом беременностей, с интригами ложа. И как в грозное военное время солдат тысячной армии подвергался обыску перед допросом со стороны победителя, так и женщина представала перед шахом трижды обысканная и совершенно голая. Возможны были повышения в чине и понижения - шла внутренняя война в этой армии. Так, любимая жена, старшая жена Бабы-хана была танцовщица, дочь кебабчи, торговавшего жареным мясом на базаре, и она звалась Таджи-Доулэт - венец государства. Но с нею соперничала дочь хана Карабахского - и состоялось заседание, и долго обсуждало этот вопрос, и дочь хана победила дочь кебабчи. Звали победительницу Ага-Бегюм-Ага. Но дочь подрастала у старшей жены - дочь ее и шаха. И когда она выросла и стала прекраснее, чем была когда-то мать, она стала женою шаха. И дочь хана смирилась перед нею, потому что новая жена шаха была еще и дочерью шаха. У нее был свой многочисленный двор и целый отряд гулям-пишхедметов - камер-юнкеров. В ее комнате вместо мебели стояли на полу фарфоровые и стеклянные карафины, умывальники, стаканы, рюмки, молочники, соусники. Они стояли в беспорядке, но в таком количестве, что для прохода были только узкие дорожки. У нее было двое сыновей - и так как шаху они приходились и сыновьями и внуками, они были болезненны. Их лечил опытный врач, доктор Макниль. Он заставлял их разевать рты, щупал им животы и ставил очистительное в присутствии самого шаха и главных евнухов. Возможно, доктор Макниль щупал не только детские пульсы. Возможно, говорили не только о жабе и сыпях. Кто мог предводительствовать этой армией, кому можно было ее поручить? И женщина и мужчина равно погибли бы. Предводительствовали поэтому евнухи, приставленные сидельцами к гарему, как скопцы были сидельцами у русских менял. Главных евнухов было три: Манучехр-хан, урожденный Ениколопов, Хосров-хан, урожденный Кайтамаэянц, и Ходжа-Мирза-Якуб, урожденный Маркарян. Представление об этих евнухах как о жалких и даже комических лицах, подобных евнухам комедий из восточного быта, следует сразу же откинуть. Титул мирзы дается в Персии лицам, владеющим пером, титул хана лицам власти. Предводители тысячной женской армии были лицами по самому положению своему могущественными. Манучехр-хан, брат русского полковника, был главным шахским евнухом. Он имел право докладывать лично шаху о чем угодно. И он, естественно, часто встречал шаха. Сам Аббас-Мирза, перл шахова моря, искал в могущественном евнухе, но евнух отказал ему в покровительстве. Евнух был хранителем всего достояния шаха - жен и казны. А Ходжа-Мирза-Якуб был наиболее опытным бухгалтером государства, он, искушенный в двойной бухгалтерии, составлял годовые отчеты шаху. Он первый в Персии заменил старинные персидские знаки, запутанные и доступные только метофам, индийскими цифрами, которые в Европе зовут арабскими. И метофы страны, старые грамотеи, были его врагами. Манучехр-хан, Хосров-хан и Ходжа-Мирза-Якуб составили особое торговое товарищество. Они устанавливали цены на нужные гарему товары и драгоценности, закупали их и перепродавали женщинам. После шаха они были самыми богатыми людьми. Весть о прибытии доктора Макниля занимала дочь-жену шаха и самого Фетх-Али: мальчики были опять нездоровы. Весть о прибытии Вазир-Мухтара их мало занимала: это было дело Аббаса-Мирзы. Но один из евнухов, узнав о том, что едет Грибоедов, крепко задумался. Задумался Ходжа-Мирза-Якуб.

8