Смерть внезапна и страшна

– Но обвинитель не может доказать, что именно я убил Бэрримор. – В голосе сэра Герберта слышалась откровенная, пусть и легкая, паника. Оба заметили эту нотку страха, и медик покраснел. – Я же невиновен! Но эта дурацкая мысль о том, что я завел с нею роман, просто невозможна. Если бы вы только знали эту женщину, подобное вам и в голову бы не пришло. Откровенно говоря, она даже отдаленно… даже отдаленно не была склонна к подобным мыслям! Я не могу объясниться яснее.

– Но можете ли вы представить другое объяснение ее письмам? – спросил Рэтбоун без особой надежды.

– Нет, не могу. Вот это и пугает меня! Настоящий кошмар. – С каждым словом страх в голосе врача делался все острее. Не отводивший взгляд от его лица адвокат полностью верил ему. Он не один год оттачивал свои суждения, ставя на них свою профессиональную репутацию. Сэр Герберт Стэнхоуп говорил правду. Он не знал, что имела в виду Пруденс Бэрримор, и это непонимание пугало его больше всего… Непонятная цепь событий против воли увлекала его за собой, угрожая внезапной смертью.

– Что, если это какая-нибудь злобная шутка? – спросил Оливер, не зная, на что еще надеяться. – Случается, люди пишут странные вещи в своих дневниках. Она могла, например, воспользоваться вашим именем, чтобы прикрыть кого-то другого?

На встревоженном лице Герберта промелькнула надежда.

– Да-да, такое вполне возможно! Но я не имею ни малейшего представления о том, кого она могла бы иметь в виду… Боже, если бы я только знал! Но зачем ей было делать что-то подобное? Она ведь просто писала сестре, не рассчитывая, что ее письма станут известными публике…

– Или мужу ее сестры? – вставил защитник, понимая всю глупость подобного предположения.

– Вы имеете в виду интрижку с мужем сестры? – В голосе обвиняемого слышалось сомнение.

– Нет, – терпеливо пояснил Оливер. – Возможно, что супруг Фейт мог прочитать эти письма… Ведь мужья нередко читают переписку своих жен!

– Ах, вы про это! – Лицо Стэнхоупа прояснилось. – Да, конечно. Вполне естественный поступок… Я и сам так поступал время от времени. Да, такое объяснение возможно. Тогда нужно найти того человека, на которого она намекала! А что говорит ваш Монк? Не может ли он найти его? – Облегчение вновь оставило лицо врача. – Но времени осталось немного! Не можете ли вы попросить, чтобы объявили перерыв… отложили рассмотрение дела, как там это зовется?

Рэтбоун задумался.

– Ваше предположение позволяет мне более тщательно отнестись к допросу миссис Баркер, – ответил он и с холодком вспомнил, что Фейт Баркер сама отдала письма Уильяму, стремясь добиться повешения сэра Герберта. Что бы ни имела в виду Пруденс, ее сестра не знала ни о каких секретах… Адвокат попытался спрятать свое разочарование и понял, что не сумел этого сделать.

– Но должно же быть объяснение! – в отчаянии проговорил хирург, стиснув кулаки. – Черт побери, я никогда не испытывал даже малейшего личного интереса к этой женщине! И никогда не говорил ничего, что могло бы… – И вдруг слепой ужас наполнил его глаза. – О боже! – Он расширившимися глазами поглядел на Рэтбоуна. Тот ждал продолжения разговора, балансируя на краю надежды.

Герберт сглотнул, попытался заговорить сухими губами, откашлялся и заговорил снова:

– Я же хвалил ее! Я превозносил ее усердие и способности! Она могла принять мои слова за восхищение собой! Я так часто ее хвалил… – На верхней губе и на лбу хирурга выступила густая испарина. – Я не знал сестры лучше. Она работала с толком и быстро, повиновалась, не забывая про разумную инициативу. Она всегда была безупречно честна. Никогда не жаловалась на долгие часы работы и за жизнь больного билась как тигр. – Он не отводил глаз от Оливера. – Но перед Ликом Господним клянусь, во всех моих похвалах не было ничего личного… Просто комплименты, за которыми ничего не стояло! – Он обхватил голову руками. – Боже, оборони меня впредь от работы с молодыми женщинами из хороших семей, рассчитывающих на жениха!

Юрист не без ужаса в душе отметил, что желание это, возможно, исполнится: Стэнхоупу впредь не придется работать с подобными дамами по причинам, непосредственно не связанным с волей Господней.

– Я сделаю все, что смогу, – ответил он голосом, куда более твердым и уверенным, чем позволяли обстоятельства дела. – Не унывайте, сомнения в вашей виновности достаточно обоснованны, а ваша манера поведения на суде является одним из самых сильных аргументов. Джеффри Таунтон не может считать себя свободным от подозрений, и мисс Катбертсон тоже. Есть и другие кандидатуры, например, Кристиан Бек.

– Да, – сэр Герберт медленно поднялся, заставляя себя обрести спокойствие. Годы, отданные безжалостной самодисциплине, наконец помогли ему одолеть внутренний страх. – Только сомнения! Боже мой, подобный исход погубит мою карьеру!

– Но не навсегда, – ответил Рэтбоун абсолютно искренне. – Если вас оправдают, дело останется открытым, а истинного убийцу найдут через очень короткое время – быть может, даже через несколько недель.