Смерть волкам

- Хватит уже, вы, - сказал Октай, с ненавистью глядя на дониретцев. - Оставьте нас в покое хотя бы ненадолго. Дайте нам проститься с нашим другом, а потом мы уйдём и больше не вернёмся. Что угодно, лишь бы больше вас не видеть!

- Мы нашли его! - раздался вдруг чей-то испуганный крик. Все, как один, обернулись туда, откуда он прозвучал. Веглао тоже повернула голову. На дороге стояли несколько парней из Донирета. В руках двух из них был длинный свёрток из мешковины. Они бросили его на землю, мешковина раскрылась, и все увидели труп.

Как и предсказывал Овлур, Кривой Коготь превратился в волка. Его шерсть сильно обгорела, розоватая плоть обуглилась, а правой передней лапы вовсе не было. Один из молодых людей держал её, отрубленную, в своей руке, и сейчас, размахнувшись, кинул под ноги собравшимся.

- Взгляните, - сказал он, - на ней три пальца.

Лапа была такой же кривой и уродливой, как рука. Когти растрескались от жара, кончики пальцев почернели. От неё всё ещё шёл дым и мерзко пахло палёной шерстью.

- Мы ещё нашли вот это, - сказал другой юноша, совсем молодой - на вид ему было не больше шестнадцати. Он подошёл поближе и протянул ладонь. На ней лежал маленький, оплавленный кусочек серебра размером с пулю. Он был не просто оплавлен - серебро будто скукожилось, не выдержав столкновения с плотью Кривого Когтя, и вдобавок почернело.

- Пуля... это наверняка пуля... была внутри него, - голос паренька был полон ужаса. - Когда мы его подняли, она выпала из раны на его груди. Ребята, покажите...

Парни перевернули Кривого Когтя так, чтобы всем была видна его грудь. Серебро прожгло в ней такую дыру, что внутри могло бы поместиться крупное яблоко. Все вздохнули, кто-то потрясённо застонал, кто-то выругался, а кто-то усмехнулся.

- Так это правда, - проговорил тот же человек, который недавно спрашивал у Веглао, где она взяла серебряную пулю. Теперь она узнала и его - он был одним из полицейских, которые утром увезли их в тюрьму. - Она убила его.

Веглао почувствовала, что Октай дрожит. Ей стало стыдно - она совсем забыла про его раны. Она повернула голову к дониретцам:

- Мой друг ранен. Если никто не станет помогать, - уйдите. Нечего так на нас смотреть.

Никто не шелохнулся. Наконец кто-то проговорил:

- Раненых сейчас уносят в ратушу.

- Он сможет туда добраться? - влез другой, пожилой рабочий с сединой в волосах (те, кто хорошо его знал, помнили, что ещё вечером его волосы были рыжими, как осенние листья, без единой белой пряди). - Сможешь сам идти, парень?

- Смогу, - ответил Октай сквозь зубы.

- Я проведу тебя, - сказала какая-то молодая женщина. На её щеке алел порез, и при всяком слове её лицо вздрагивало от боли. Она протянула Октаю руку, но он не тронулся с места.

- Я никуда без неё не пойду, - каждое слово давалось ему с трудом, от боли он уже не мог прямо стоять. Веглао поддерживала его, чувствуя, что скоро он упадёт. Ей хотелось остаться здесь, рядом с Рэйварго, - но Рэйварго умер, а Октай, если постараться, ещё долго не умрёт. Толпа расступилась перед ними, но без всякого отчуждения - просто давала пройти. Женщина с порезанной щекой взяла Октая под руку, с другой стороны его поддерживала Веглао. Они сделали так два шага, потом один из рабочих, высокий и сильный, шагнул к ним, просто взял ослабевшего мальчика на руки и понёс.

- Не волнуйся, девочка, - сказал он через плечо, - я его доставлю в целости.

Октай только взглянул на неё, и глаза его закрылись, а голова безжизненно свесилась назад. "Только ты не умирай, - подумала Веглао, - не бросай меня, мне слишком страшно одной".

- Надо унести тело, - услышала Веглао за спиной. На ходу она обернулась.

Двое людей подошли к Рэйварго, встали рядом с ним в растерянности, потом попытались его поднять. Тяжёлый, скользкий от крови, он чуть не выпал у них из рук, но тут ещё двое, в которых Веглао узнала оборотней из стаи Когтя, подбежали и помогли держать тело. Она хотела помочь нести его, но со сломанной рукой туда нечего было и соваться. Она больше ничем не могла помочь своим друзьям. Она могла только идти - вслед за Октаем, впереди Рэйварго.

Она шла вперёд, устало опустив голову, сгорбившись, как старуха. Люди расступались перед ней, но Веглао ничего не видела, кроме Кривого Когтя - он скалился от боли, его зубы были краснее его губ.

"Ты убил Ригтирна. Ты убил Тарлиди. Ты убил Тальнара. Ты убил Рэйварго. Ты убил всех нас. А я убила тебя. И ты никогда не вернёшься".

9

Кровь текла изо рта Мордрея, струилась по губам, капала с подбородка на грудь. Он машинально утирал её рукавом, ни о чём не думая. Он так долго был оборотнем, так привык к зверю в своей груди, что теперь, когда он исчез, чувствовал себя как будто физически неполноценным. Мысли исчезли, в голове было пусто. Хозяин, вождь, повелитель ушёл. Волк, что сначала был врагом, а позднее стал ближе, чем единокровный брат, тоже ушёл. С того дня, как его отправили в ликантрозорий, он не чувствовал себя так... одиноко.