Смерть всегда рядом

Долговязый скептически улыбнулся, на лице Асхаба появилось выражение сильной обиды. А Непримиримый вдруг заходил кругами как на ринге, в страстном желании достать банкира прямым сильным ударом. Но никак не мог сделать это, потому что первые двое активно стали закрывать нового знакомого своими телами. Я понял, что бить меня не будут, убивать тем более, несмотря на глубокую неудовлетворенность всех троих моим ответом.

А что я мог предложить им? Посулить некоторую сумму из личных средств, чтобы поскорее закончить нелицеприятный разговор? Но она вряд ли их могла удовлетворить. Количество нулей в ней оказалась бы гораздо меньше, чем они могли ожидать от банкира. Но и пообещать безвозвратный кредит и не выполнить обещание тоже не мог. В таком случае одна из следующих поездок в Грозный могла стать последней в моей и Али жизни.

– Ладно, езжай… Мы подумаем. Когда обратно? Как обычно в понедельник – вторник? – Долговязый заговорщически подмигнул мне: мол, они все знают.

– Ты как-нибудь заезжай к нам, поговорим в более непринужденной обстановке, – продолжил Асхаб мирную беседу, одновременно не забывая периодически закрывать меня своим телом от Непримиримого.

Всунув мне в руку листок бумаги с адресом, по которому мне следовало явиться, новые знакомые попрощались со мной. Двое вполне дружелюбно, одарив крепким рукопожатием, третий, – с неизменной злобой пройдясь по всему телу презрительным взглядом.

«Нормально», – ответил я на немой вопрос Али, с нетерпением ожидавшего конца трудных переговоров с боевиками. Но, признаться, нормального было мало не только в том, что мы все чаще и чаще стали попадать в нестандартные ситуации. Само положение в столице Чечни после попытки взятия ее мятежными войсками в марте 96-го года нормальным никак нельзя было назвать. Оно резко изменилось. По ночам под окнами офиса все чаще слышались выстрелы, топот бегущих ног боевиков. А чиновники из федерального центра и высокое военное начальство даже на малые расстояния в черте Грозного перестали ездить без сопровождения БТР.

X

Начальник гаража МВД Чеченской Республики, случайно оказавшийся в бухгалтерии во время очередной сдачи мной денег в кассу, спросил меня: «Скажи мне, зачем ты так сильно рискуешь жизнью? Честное слово, не могу понять тебя!»

Его звали Руслан, как многих из представителей северокавказских народов. Несмотря на то, что мы редко встречались, отношения между нами сложились вполне доверительные, в чем я был абсолютно уверен, потому как причин думать по-другому не было.

– Такова моя работа, – ответил я, складывая в папку документы, подготовленные для меня Иситой, главным бухгалтером финчасти. Она заплаканными глазами внимательно сопровождала каждый листок бумаги, дабы ни один из них не выпал из моих неуклюжих рук. Не прошло и пяти минут, как мне с трудом удалось успокоить ее. Дело в том, что, увидев меня, ввалившегося в бухгалтерию с мешками денег, она почему-то вдруг расплакалась навзрыд.

– Что случилось? – не на шутку встревожился я. А она никак не могла остановить из глубины идущие рыдания, пухленькими ручками размазывая по лицу слезы, льющиеся нескончаемым потоком. Немного придя в себя, с трудом произнесла: «Мне сказали, что тебя убили».

– Значит жить мне долго и, главное, счастливо, – пошутил я, на что она несколько раз подряд произнесла: «Дай Аллах, дай Аллах!»

Подошел ее муж Магамед, следователь следственного управления МВД ЧР, дружески обнял меня.

– Что ты плачешь, Исита, – поддержал он шутливый тон разговора, – таких как он не убивают. Он же блаженный. Который раз прошу его дать кредит, говорю, в долгу не останусь, а он делает вид, что не понимает, о чем речь. И вот, что удивительно, мне искренне хочется верить, что он действительно не может взять в толк, чего от него хотят.

Руслан слушал наш разговор и снисходительно улыбался. Я уже знал, что он принимал участие в похоронах телохранителя Дудаева, который погиб вместе с генералом во время очередных его переговоров по сотовому телефону с кем-то из своих многочисленных знакомых за пределами Чечни. С того момента, как их накрыли ракетой, прошло совсем немного времени, но уже по Грозному упорно поползли слухи, что опальный глава республики не погиб, благополучно покинул страну.

– Телохранителя действительно похоронили? – спросил я, чтобы сменить тему разговора.

– Без сомнения. Я же говорил, что мы с ним из одного села, – чуть ли не с обидой ответил Руслан.

– А как насчет Дудаева?

– Не знаю. Могу только поделиться слухами. Говорят, предать его тело земле поручили трем старикам, взяв слово, что никому не скажут место захоронения, дабы исключить надругательство над телом покойного. Говорят также, что, когда кому-то взбрело удостовериться в истинности гибели генерала, и он попросил стариков поклясться на Коране, что именно его тело завернули в саван и опустили в могилу, те отказались.

– И что ты думаешь по этому поводу?