Смертельная красота болот (ЛП)

Я выдохнула. Конечно, Картер не ошибся, Миртл действительно сливала нам конфиденциальные данные, просто печально, что он догадался так быстро и перешел к активным действиям.

– А ты в компьютерах не разбираешься? – спросила Герти.

– Только на уровне обывателя. В Управлении есть целый отдел для подобных штук. Я с ними почти на каждой миссии пересекалась – эти люди живут совсем в другой реальности.

Ида Белль склонила голову:

– Есть у нас кое-кто…

– О нет! – Герти так сильно затрясла головой, что ее повязка сползла на глаза.

– В чем дело? – Я по очереди осмотрела обеих, но старушки избегали моего взгляда.

– Отвергаешь – предлагай! – возмутилась Ида Белль.

– Я… мы можем… вот черт. – Герти вздохнула. – Но официально заявляю: пусть я не могу придумать идеи получше, эта все равно ужасна.

– Я почти боюсь спрашивать, – пробормотала я. – Стоит вообще спрашивать?

– Она хочет, чтобы мы встретились с Колдуном, – сообщила Герти.

Я вновь перевела взгляд с одной на другую, но никто не улыбнулся.

– Обалдеть. Я думала, что с момента приезда сюда слышала уже все возможные нелепости – в основном от вашей парочки, – но это что-то новенькое. Хотите, чтобы какой-то колдун-вуду рассказал вам, кто убил Пэнси? Может, заодно и курицу в жертву принесем?

– Колдун не занимается вуду. Он техно-анархист, – объяснила Ида Белль.

Герти кивнула:

– По слухам, он состоял в движении «Анонимус». [5]

В памяти что-то щелкнуло.

– Группа, взламывающая компьютерные сети? У нас в Управлении как-то устраивали совещание по их поводу.

– Ну а я о чем! Если ЦРУ обсуждает их на совещаниях, значит, эти люди опасны. Не думаю, что стоит связываться с одним из них.

– Это только слухи, – отмахнулась Ида Белль. – Никто не может точно сказать, что он состоял в этой дурацкой группе.

– Но и обратного никто сказать не может, – не унималась Герти. – По сути, все, что нам о нем известно, – лишь слухи. Одни говорят, что он зарабатывает на фондовом рынке, другие – что отмывает деньги для колумбийских наркоторговцев. А третьи – что его дом охраняет собака-людоед и толпа наемников со штурмовым оружием.

– Мы клиенты. Никто не убивает своих клиентов.

– Ну не знаю… – Мне происходящее дико не нравилось. – Если он может позволить себе наемников, то с чего станет нам помогать? Мы не в силах много заплатить.

– Да, – согласилась Ида Белль. – Но если он действительно анархист, то должен ухватиться за возможность обставить копов, особенно в интересах правосудия для простого человека. К тому же, думаю, у тебя есть то, что может его заинтересовать.

– У меня? Я приехала сюда с чемоданом одежды, которую так и не надела, и ноутбуком. Очень сомневаюсь, что его привлекут паршивенький комп и девчачьи шмотки. Черт, даже меня они не привлекают.

– Не конкретно у тебя, но у Мардж. Говорят, Колдун коллекционирует историческую военную технику, а Мардж перед смертью и сама собрала неплохую коллекцию.

Я вздохнула. Я знала все о коллекции Мардж. Случайно задела раздвижную стенку в шкафу и потом едва ли не пускала слюни на скрытые за панелью ряды красивейшего оружия. И Ида Белль не ошиблась: кое-что там было очень старым, но в отличном состоянии – как раз за такое коллекционеры исторических ценностей и выкладывают денежки.

Вот только одна проблема…

– Ничего в этом доме мне не принадлежит, – напомнила я. – Настоящая владелица – Сэнди-Сью.

– Исходя из того, что я знаю о Сэнди-Сью, на оружие ей плевать, – сказала Ида Белль. – К тому же о коллекции известно только нам троим.

– И все равно это воровство.

Герти покачала головой:

– В другое время я бы согласилась, но будь здесь Мардж, она бы дала тебе любую пушку. Ни секунды не сомневаюсь.

– Плюс ты без всякой оплаты выполняешь работу за Сэнди-Сью – готовишь дом к продаже. В общем, обмен равноценный.

– Эм, в подготовке дома я точно пока не продвинулась.

– У тебя все лето впереди. И мы с Герти поможем.

– Все по справедливости, – кивнула Герти.

Я смотрела в окно на мутные воды байю и взвешивала варианты. Присваивать имущество Сэнди-Сью не хотелось, но я ведь могла попросить Управление вернуть ей стоимость оружия, когда все закончится. А вот слухи и тайны, витающие вокруг личности Колдуна, беспокоили меня куда сильнее. Он вполне мог и сам оказаться представителем спецслужб. Или, что гораздо хуже, тем, кто зарабатывает, продавая информацию неправильным людям. И если он связан с торговцами оружием, то мог знать о назначенной за мою голову цене.

– Нам нужны сведения, – сказала я наконец, – и если мы обращаемся за ними к Колдуну, я хочу быть там и попробовать его раскусить. Только есть загвоздка.

Я рассказала им о своих беспокойствах.

– Твои волнения были бы обоснованы, если бы ты сейчас хоть отдаленно походила на себя до приезда в Греховодье. Ну, на ту, какой ты себя описывала. И если у него нет программы для распознавания лиц, вряд ли он тебя узнает в столь женственном образе.

– Вообще-то, во время последней неудавшейся миссии я и была в женственном образе, так что у них есть фотки как раз с тех времен. У меня был помощник для всех этих девчачьих штук, – пояснила я.