Смертельно безмолвна - 2

Подхожу к столу, на котором лежит Эбигейл Роттер. И сипло втягиваю воздух. Нет.

Встряхиваю головой. Нет. Этого не может быть. Нет. Я видел. Я думал, что они спасли ее!

Затыкаю глотку эмоциям и застегиваю пуговицы на окровавленной жилетке Эбигейл. Мои

пальцы, дрожа и леденея, поправляют ворот ее свитера, стирают красные разводы со щек.

Эбигейл умерла. Я ее убил.

Что-то заставляет меня согнуться, но я стою прямо. Смотрю на белое лицо девочки и на

ало-черную дыру в ее голове, из которой, будто бы ошметки, торчат куски обожженной кожи.

Эту дыру я сделал. Когда выстрелил, не сумев побороть принуждение. Я виноват.

Они могут говорить, что угодно, и искать во мне хорошее. Объяснять произошедшее с

логической стороны и с не логической. Но я все равно буду виноват.

- Очень жаль, что так вышло, – говорит незнакомый женский голос, – мне жаль.

Пелена застилает глаза. Я упрямо смахиваю ее пальцами. Резко поворачиваю голову в

сторону человека, оказавшегося рядом, и щурюсь. Я не знаю, кто это. Отворачиваюсь.

- Я – Мойра. Мойра Парки.

До меня не сразу доходит смысл ее слов. Сначала я думаю: родственник, знакомая, а потом

внутри меня что-то пробуждается, вскипает! Со скрипом поворачиваю голову и уже ничего не

вижу перед собой. Ничего, темнота. Я лишь слышу свое рычание, чувствую, как у меня

подлетают руки, как разгорается лютая ненависть в груди. Впиваюсь в худощавые плечи

женщины пальцами и со всей дури припечатываю ее спиной к стеклянному шкафу.

- Мойра? – Переспрашиваю ядовитым голосом. – Судьба? Вы?

- Мэттью, стой! – Командует Джейсон, оттаскивая меня в сторону, но я не поддаюсь.

- Это вы сделали, это вы ее убили!

- Так было нужно, – поясняет Мойра, поджав губы, – мне очень жаль.

- Жаль? Вам жаль? Вы могли все изменить, могли исправить, это ведь вы... вы...

- Черт возьми, Мэтт, отпусти ее.

- Нет, ничего страшного. – Судьба поднимает ладонь и вновь смотрит на меня. Глаза у нее

голубые, чистые. Лицо миловидное. Но внутри кроется тварь, которая мучает людей, которая

разрушает их жизни, убивает их родных, заставляет их убивать друг друга. Я даже не могу

опустить руки, просто не могу! Я держу в своих пальцах сосредоточение зла. Все мы приходим к

тем или иным мыслям тогда, когда она внушит их нам, когда она напишет нашу историю. Так

почему я должен отступить? Почему должен позволить ей жить?

- Потому что ты не убийца, Мэттью Нортон, – отвечает Мойра Парки, вглядываясь в мою

душу, от которой ничего не осталось. Я топчусь на месте, а она кивает. – Я знаю.

- Ничего вы не знаете.

- Тебе больно. Но так было нужно.

- Кому было нужно? Черт возьми, кому была нужна смерть этой девочки?

- Смерть этой девочки – важный поворот, который просто обязан был случиться. Так вышло,

что я должна жертвовать многими, чтобы другие поняли свое предназначение.

Господи. Что за ересь, что за чушь? Я порывисто отпускаю Мойру и закидываю руки за

голову. Что она несет, о чем она вообще говорит. Зажмуриваюсь и слышу:

- Вы исцеляетесь тогда, когда болеете. Мне приходится делать больно.

- Вы сумасшедшая.

- Тебе трудно понять.

- О да. Мне трудно понять, когда умирает мать от рака! – Вспыляю я, ткнув в Судьбу

пальцем, и щурюсь. – Мне трудно понять, когда брат отдает жизнь за подругу, когда люди

встречаются, чтобы уничтожить друг друга. Мне трудно понять, когда умирает ребенок, и, когда

его не старость уносит и не болезнь. А убивает человек, которому она доверяла! Да, Мойра, –

восклицаю я, – мне трудно, мне невероятно трудно это понять.

- Ты злишься.

- Я злюсь.

- Но ты знал, на что идешь. Ариадна – не простая девушка.

- Не произносите ее имени. Ариадна умерла.

- Мэтт, – растерянно шепчет Хэйдан, подойдя ко мне, – что ты...

- Ари нет. Мы пытались спасти чудовище, которое не хочет, чтобы его спасали.

- Не говори так.

- Я буду так говорить. И вы все знаете, что я прав.

- Ты с самого начала верил, что Ариадна изменится. – Говорит Мойра.

- Я ошибался.

- Ты думал, что она сама справится. Но ей нужны близкие. Всегда были нужны.

- Ей никто не нужен. В ней не осталось больше ничего человеческого. Я видел утром ее

взгляд, видел, как черная дрянь скапливалась в ее глазах. Ариадна мертва.

- Хватит, – недовольным голосом восклицает Мэри-Линетт, – прекрати так говорить.

- Вы со мной не согласны?

- Нет.

- Нет? – Я подаюсь вперед и хватаю Мэри за запястье, она пытается вырваться, но во мне

вспыхивает такая дикая злость, что я становлюсь сильнее, злее, яростнее. Думаю, тетя Ариадны

просто не ожидала от меня такого натиска, поэтому не успевает дать отпор. – Вы мне не верите?

Вот. – Я толкаю женщину к столу, к мертвому телу Эбигейл. – Вот, что она сделала, милая Ари,

хорошая Ари. Ари, которую мы все любим и хотим спасти.

- Ты сходишь с ума. – Отвечает за сестру Норин. – Прекрати. Мы видим девочку. Но она

умерла потому, что Дьявол руководит Ариадной, он говорит ей, что делать.

- Эта девочка умерла потому, что я выстрелил! Все проще, Норин, соображаете! Кто вам

вообще сказал, что Люцифер руководит вашей племянницей? Вы это видели? Знаете?