Смертельно опасны

В плоском ящике на столе загорелось окошко. После секундного изумления мне вспомнилось слово «телевизор». Телик. Бабушка и о них рассказывала, но до сих пор я не встречала ни одного действующего и в детстве путала телик с великом.

В ящике жили человечки.

Сначала на сцену вышла девушка, под которой ненадолго вспыхнула надпись:

ПА-ДЕ-ДЕ ИЗ «ЧЕТЫРЕХ ТЕМПЕРАМЕНТОВ»

МУЗЫКА ПАУЛЯ ХИНДЕМИТА

ХОРЕОГРАФ ДЖОРДЖ БАЛАНЧИН

На ней было обтягивающее трико, которое Майк никогда бы не разрешил носить своим женщинам: нельзя дразнить мужчин, стоящих в конце очереди на секс. На ногах – смешные, привязанные лентами розовые тапки с квадратным носком. Девушка выгнула руку над головой, привстав на носки этих тапок – и как только умудрилась? Зазвучала музыка, и девушка начала танцевать.

Я не сдержалась и ахнула.

На экране появился мужчина. Девушка то отдалялась от него, то приближалась. Когда она подошла совсем близко, он взял ее за талию, поднял над головой и понес. Она красиво держала ноги, пока была в воздухе. Как точно, как быстро они все делали! Как чудесно! Сила тяжести на них как будто не действовала. Девушка высоко подняла ногу, стоя на носке другой… я в жизни такого не видывала.

Длилось это недолго: телик снова погас.

– Прямо не верится, что ящик еще работает, – восторженно повторил Джемми. – Хочешь посмотреть про другое?

Гай молчал, и его лицо при свете фонаря казалось постаревшим, почти страдальческим.

– Что это вообще такое? – вымолвил он наконец. – Как называется?

– Балет, – ответила я.

Он подал мне книги, пять штук. «Жизель. Либретто» – значилось золотыми буквами на переплете верхней. Далее шли «Спутник балетомана», «Позы классического балета», «Танцы с мистером Б.» и совсем тоненькая «Расписание гастролей, 2016».

Гай весь дрожал.

– Другое длиннее, – сообщил Джемми, нечувствительный ко всему помимо своего чуда техники. – Суешь кружок вот сюда, в щель – видишь? Жалко, что из всех кругляшков работают только два.

На черном экране загорелась белая надпись ВИДЕОКЛАСС, и моим глазам предстала группа парней и девушек, стоящих у деревянных поручней перед зеркалами – не в нашей ли общей комнате? Заиграли на фортепиано, и женский голос сказал:

– Плие… раз-два-три-четыре. Не напрягай так руку, Мартина. Кэролайн, дыши в такт движениям.

На носки они пока не вставали, и невидимая женщина продолжала отдавать непонятные команды: батман-тендю, ронд-де-жамб-а-тер, пор-де-бра. Потом на носки поднялись только девушки, и последовали новые замечания:

– Хорхе, у тебя рука как дохлая курица – свободнее пальцы. Нет, Терри, не так, а вот как. – На экране появилась няня – моего возраста, даже старше, но намного стройнее. – Держим корпус… нет, Джон, слишком медленно… и раз, и раз… хорошо. Теперь арабеск-пенше… в такт дышите, легко…

Танцоры проделывали со своими телами нечто невероятное.

– Еще раз. Начнем с арабеска, Тимон.

Все как один, стоя на одной ноге, подняли другую, вытянутую, и округлили руки перед собой. Это было так красиво, что у меня защипало в глазах.

Экран снова погас, и Джемми сказал:

– Больше смотреть не будем, надо горючее поберечь.

Гай ни с того ни с сего хлопнулся передо мной на колени. Что я ему, Майк?

– Помоги, няня!

– Встань сейчас же, дурак.

– Помоги! Мне надо, чтобы Кара пришла сюда, а без тебя не получится.

Кара. Мне вспомнилось, как он на нее поглядывал, и я пришла в ужас.

– С Карой нельзя! У нее еще не начиналось, да хоть бы и началось – Майк тебя за это убьет!

– Я не для секса. – Гай встал, но решимости в нем ничуть не убавилось. – Хочу с ней потанцевать.

– Потанцевать?

– Вот так. – Он показал на пустой экран и старательно выговорил новое слово: – Как в балете.

Это даже Джемми шокировало.

– Ты же не умеешь, Гай!

– Могу научиться. И она тоже.

Я брякнула первое, что пришло в голову, и, конечно, сморозила глупость:

– Няня в телике говорит, что этому несколько лет учатся.

– Чтобы танцевать, как они, – да, конечно. Но мы с Карой можем освоить самое простое и станцевать перед стаей. Может, Майку понравится.

– Чтобы Майк позволил тебе лапать девочку еще до ее Начала? С ума сошел!

– Я хочу танцевать балет, – упрямился Гай, – а кроме нее, больше не с кем.

В этом он прав. Избалованная Притти ни за что не станет трудиться, как требует эта няня, Тинни и Сейла еще малы, у Лулы и Джуни по горло забот с детьми, Бонни слишком крупная и неуклюжая. Это было бы смешно, если бы не было так опасно.

– Выкинь балет из головы, не то Майку скажу. – Пригрозив ему, я слезла по приставной лесенке и одна, впотьмах, пошла к двери. Все пять книг я взяла с собой и ночь напролет читала их у себя в каморке под Театром Дэвида Коха (мне попалась на глаза табличка с новым названием) – целую свечку на них извела.