Смертельно влюблён (СИ)

Мои руки зажали её лицо. Я с нетерпением ждал, когда она согласится со мной, обнимет и попросит забрать её отсюда, потому что всё, что ей нужно и чем она живёт — это я, её мужчина, её опора, её стена, за которой она будет прятаться всегда.

— Зачем ты хочешь жениться на мне? — я услышал вовсе не то, чего так хотел и ждал, но всё же моя жизнь в её руках в любом случае. — Потому, что ты правда любишь меня и хочешь быть со мной? Или просто, чтобы забрать меня и ни к кому не подпускать, и снова продолжить издеваться надо мной, как ты это делал?

Нервно сглотнул от великолепия её мыслей. В тайне мне хотелось, чтобы она и сама была не против второго варианта.

Я был не прав, несправедлив по отношению к ней, но тот гадкий поступок был совершён. В голове происходил переворот, сколько всего ужасного проходилось по закоулкам моего мозга, сколько всего я мог и хотел сделать с ней, чтобы навсегда Полин поняла и приняла для себя единственную истину — она создана для меня точно так же, как и я для неё. Чтобы все чувства, которые она могла испытывать к отцу и матери были отданы мне. Чтобы я стал для неё всем миром, вселенной. Чтобы закрывала глаза при виде других мужчин, потому что у неё есть свой, который не потерпит её взгляда на другом. Чтобы мне не приходилось запрещать ей подниматься с кровати или кресла, а сама не могла это сделать без моего присутствия. Чтобы была подавлена, со мной или без меня, но во мне находила ту единственную отдушину, которая позволяет ей существовать.

— Я люблю тебя, Полин, — искренне ответил я, стараясь хотя бы сейчас быть с нею честным. — Я влюбился в тебя в тот самый день, когда ты подсела ко мне с Хелин. В девочку на десять лет меня младше, в маленькое дитё, которое даже головой своей не может думать. Когда я понимаю, что садясь ко мне в машину, ты могла точно так же уехать с кем-то другим, то я просто выхожу из себя. Это всё сильнее меня. Ты сильнее меня, — чуть рассерженно говорю я, а мои руки обхватывают её, сильно впиваясь сквозь кофту в кожу.

— Но ты уже доказал, что ты сильнее меня, — её слова звучат в моих ушах как самое страшное проклятие, она всегда будет помнить момент, в котором я показываю ей свою зверскую силу, чудовищную сущность, дикого беспощадного садиста, который способен вопреки всему сотворить это с ней.

Я помню, как не хотел когда-то спешить, как хотел лелеять принцессу до того самого момента, когда она будет готова почувствовать в себе своего мужчину. Но я не помню мгновения, когда всё поменялось, когда её принадлежность мне стала важнее, чем спокойствие рядом со мной. Щелчок пальцами — и моя нежность и ласка сменяются тиранией.

Любимый мужчина — тиран, или же просто уже не любимый.

— Я говорю не о той силе, Полин, — процедил я, ни на секунду не ослабляя хватку. — Пожалуйста, прошу тебя, не вспоминай об этом. Это моя главная ошибка в жизни. Мне жаль, милая, мне очень и очень жаль, что я заставил тебя так страдать, смотреть на меня, как чудовище, свирепое чудовище. Это худшее наказание для меня, которое только может быть.

Гореть мне в аду за этот поступок, но на земле я возьму своё.

— Ты никогда больше не поступишь так ужасно со мной? — растеряно, но не отводя от меня своего нежного, но измученного взгляда, спросила она.

— Никогда больше я не позволю себе такого, клянусь тебе.

Если ты всё так же не будешь давать мне повода, но ты сама об этом знаешь. Надеюсь, знаешь.

— Со мной говорила Лоес, наш директор, — отрешённо начала Полин, проигнорировав мой ответ на её же вопрос, видно, другого он не ожидала.

— И что? — я с нетерпением ждал, чтобы узнать слова Лоес, женщины, которая отдала Полин на жестокое растерзание, сама того не подозревая.

— Ей очень жаль, что так получилось. Она сказала, что не могла ответить по-другому полиции. Она спрашивала у меня, как мне жилось с тобой, не обижал ли ты меня, — эти слова заставили сердце разрывать грудь, колотясь в миллионы раз быстрее и сильнее.

— И что? Что ты ей ответила?

Пожалуйста, будь послушной девочкой. Скажи, что ни о чём ей не рассказала. Пусть о том, что я так по-скотски сломал тебя, знаем только мы с тобой. Но забудь, чтобы это помнил только я. Помнил и наслаждался этими воспоминаниями, которые я постараюсь больше не воспроизводить для тебя.

— Рассказала, как мы с тобой жили вместе, как гуляли, о нашем Коди. Как он? — резво спросила Полин, только речь зашла о собаке.

— Очень скучает. Как и я. Мне очень хочется увезти тебя отсюда, хотя бы на одну ночь.

— Но Лоес сказала, что это незаконно, больше так не получится, пока мне не исполнится восемнадцать лет. Ей не нужны проблемы, поэтому ты можешь приезжать ко мне сюда, — вдумчиво произнесла она, выдавая из себя трогательную улыбку, вызывающую во мне огромную дозу умиления.