Смертельное прикосновение

Сано и сыщики выехали через ворота в замке и направились на окраину торгового района Нихонбаси. Часовой приветствовал его по имени. Район был заселен семьями самураев, что по разным причинам утратили свой статус, объединились с простолюдинами и занимались торговлей. Он проделал знакомый путь через мост через канал, вдоль которого росли ивы. Всякий раз, когда он приезжал сюда, казалось, будто совершал большое путешествие. По улице располагались скромные магазины, дома и продуктовые лавки, люди улыбались и кланялись ему. Подобное отношение здешних жителей всегда заставляло его чувствовать себя самозванцем. Некоторые из стариков, с которых он встречал, когда-то ругали его за детские шалости. Он прошел мимо маленьких мальчиков, которые играли и смеялись. Казалось невероятным, что уже прошло тридцать лет с тех пор, когда он был таким же сорванцом.

Заехав в узкую улочку, Сано спешился и с заднего двора, где за забором располагались разные мастерские и особняки жителей квартала, подошел к дому. Открылись ворота, за ними стояли две женщины с корзинами. Одна из них, начинающая седеть, около пятидесяти лет, была одета в простое серое кимоно, другая была полностью седая пожилая женщина. Сано подошел к ним, пока его люди ждали внизу переулка.

— Здравствуй, мама, — сказал он.

Седая женщина посмотрела на него с удивлением.

— Исиро!

Ласковая улыбка засветилась на ее морщинистом лице.

Сано приветствовал горничную и компаньонку своей матери, которая работала в их семье, еще до его рождения:

— Здравствуйте, Хана-сан.

Еще до рождения Сано, сорок лет назад, его отец стал ренином, после того, как третий сегун Токугава конфисковал земли его хозяина господина Киа, предоставив клан Сано и других слуг опального господина самим себе. Перед своей кончиной, шесть лет назад, отец Сано, используя семейные связи, сумел устроить своего единственного сына на должность ерики в полиции Эдо. Последовавшая затем цепь событий подняла Сано с этой должности до его нынешнего положения.

— Рада тебя видеть, — сказала мать. — Ты не был дома уже больше двух месяцев.

— Я знаю, — сказал Сано, чувствуя себя виноватым, потому что пренебрегал своим долгом навещать ее.

Когда после краткого пребывания в полиции, когда он стал сесакан-сама сегуна, он переехал в замок Эдо и взял мать с собой. Но такое изменение ее сильно расстроило, что Сано согласился на ее переезд обратно в дом, в котором она прожила почти всю свою жизнь. Теперь она жила здесь довольная, на щедрое содержание, которое ей обеспечил сын.

— Как поживают мой внук и моя уважаемая невестка?

Его мать обожала Масахиро и гордилась Рейко, но несколько стеснялась ее. Когда Сано ответил, что с ними все хорошо, она сказала:

— Хана и я собирались пойти на рынок, но мы можем пойти позже. Заходи внутрь, покушай.

— Спасибо, мама, но я не могу остаться.

Она заметила, что его людей, что ожидали его внизу переулка возле лошадей:

— Ах. Ты очень занят. Я не должна задерживать тебя.

Они расстались, а Сано подошел к углу квартала. Там стояла Академия боевых искусств Сано, которая занимала длинное, низкое, деревянное здание, с коричневой черепицей и решетками на окнах. Как и многие ренины, отец Сано не обладал никакими умениями, кроме мастерского владения боевыми искусствами. Он основал эту Академию, которая давала ему скромный доход, позволяющий его семье жить. Когда Сано был молодым, эта школа не была достаточно престижной и могла привлекать только самураев низшего ранга. Но сегодня он увидел, что юноши и молодые мужчины, которые носили гербы Токугавы и других сильных кланов, гурьбой заходили в двери. Его имя, высокое положение, и то, что он здесь приобрел свои боевые навыки, увеличили репутацию школы. Теперь она стала одной из престижнейших школ в Эдо.

Сано вошел в школу. Внутри зала, ученики, одетые в свободные брюки и куртки проводили спарринги друг против друга. В зале стоял грохот от ударов деревянных мечей, топающих ног и боевых выкриков, команд и наставлений инструкторов. Сенсей, Аоки Коемон, поспешил к Сано.

— Привет, — сказал он с приветливой улыбкой.

Это был коренастый, добродушный самурай, примерно одного возраста с тридцатишестилетним Сано. Они выросли вместе, Коемон когда-то был учеником отца Сано, который оставил школу ему. Сано иногда завидовал своему другу и товарищу детских игр, из-за того что его жить не была отягощена дворцовыми интригами, которые грозили не только лишить его должности, но и опозорить. Ведь такая жизнь могла быть у него самого, если бы не амбиции его отца, который хотел, чтобы сын добился большего.

Коемон вытащил два деревянных меча из стойки на стене.

— Ты долго не появлялся на тренировках. Ты здесь для того, чтобы наверстать упущенное время?

— На самом деле, я пришел, потому что мне надо кое-кого найти, — сказал Сано.