Смертельное путешествие

Я процитировала слова, высеченные над входом в подвальный туннель. Во время своего выздоровления я узнала, что эта же цитата из Рабле на средневековом французском языке красовалась над входом и над каминами Медменхэмского аббатства.

– «Делай что хочешь», – перевел Мидкиф и безрадостно рассмеялся. – Что за ирония! Члены «Клуба адского пламени» пользовались этой цитатой, чтобы утвердить свою беспутную вседозволенность, но Рабле на самом деле приписывает эти слова святому Августину. «Люби Господа и тогда делай что хочешь. Ибо если человек, осененный мудростью, любит Господа и всегда стремится исполнить Господню волю, что он ни пожелает – то и будет праведно»[113].

– Когда умер Прентис Дэшвуд?

– В тысяча девятьсот шестьдесят девятом.

– Кого-нибудь убили? Мы нашли только восемь жертв.

– Прентиса невозможно было заменить. После его смерти никто не вступил во внутренний круг. Число посвященных сократилось до шести и оставалось таким до сих пор.

– Почему вы в своем факсе не упомянули Дэшвуда?

– Я записал то, что мог вспомнить. Список был далеко не полон. Я почти ничего не знал о тех, кто вступил в клуб после моего ухода. Что до Прентиса, я просто не мог… – Саймон отвел взгляд. – Это было так давно.

Долгое время мы оба молчали.

– Вы действительно не знали, что происходит?

– Догадался после того, как в тысяча девятьсот семьдесят втором году умерла Мэри Фрэнсис Рафферти. Именно тогда я покинул клуб.

– Но молчали.

– Молчал. И не ищу себе оправданий.

– Почему вы рассказали шерифу Кроу про Ральфа Стовера?

– Стовер стал членом клуба после моего ухода. Именно по этой причине он перебрался жить в округ Суэйн. Я всегда знал, что он неуравновешен.

Я припомнила вопрос, который пришел в голову совсем недавно.

– Это Стовер пытался сбить меня машиной в резервации чероки?

– Черный «вольво», верно? У Стовера есть черный «вольво». Этот случай убедил меня, что он действительно опасен.

– Вы ведете здесь раскопки? – Я жестом указала на коробки.

– Да.

– Без разрешения из Рэли.

– Это место чрезвычайно важно для разреза палеолитических напластований, который я сейчас составляю.

– Так вот почему вы солгали мне, что работаете для Департамента культурных ресурсов?

Саймон кивнул.

Я отставила чашку и поднялась.

– Сожалею, что все вышло не так, как вы надеялись.

Я действительно сожалела об этом, но не могла простить Саймону, что он все знал и молчал.

– Когда эта книга будет опубликована, люди признают ценность моей работы.

Снаружи было по-прежнему холодно и ясно, ни клочка тумана не осталось в долинах и у склонов гор.

Половина первого. Надо спешить.

34

На похороны Эдны Фаррелл пришло куда больше народу, чем я ожидала, памятуя о том, что она умерла свыше пятидесяти лет тому назад. Помимо родных Эдны и большинства жителей Брайсон-Сити, проводить старушку к месту последнего упокоения явились многие сотрудники департамента полиции. Были здесь и Люси Кроу, и Байрон Макмагон.

История «Клуба адского пламени» вытеснила с первых страниц репортажи о крушении самолета рейса 228 «Эйр трансс аут», и в город слетелись журналисты со всего юго-востока страны. Восемь стариков зверски убиты и захоронены в подвале горного охотничьего дома, скомпрометирован вице-губернатор штата, взяты под стражу свыше десяти влиятельных персон. Пресса уже прозвала их «убийцами-каннибалами», а мою историю забыли, как прошлогодний скандал на сексуальной почве. Хоть я и сожалела, что не смогла уберечь от огласки и публичного позора миссис Векхоф и ее дочь, но вздохнула с облегчением, перестав быть объектом всеобщего пристального внимания.

Все время заупокойной службы над могилой я держалась в задних рядах, размышляя о том, как по-разному мы уходим из жизни. Эдна Фаррелл не умерла в своей постели, но ушла иным, куда более скорбным путем. То же случилось и с Такером Адамсом, который теперь покоился под выцветшей табличкой у моих ног. Мысль об этих людях, умерших так давно, вызывала во мне глубокую печаль. И все же утешало то, что я помогла вернуть их прах сюда, на кладбищенский холм. А еще я испытывала удовлетворение оттого, что убийств больше не будет.

Когда толпа скорбящих рассеялась, я подошла ближе, положила на могилу Эдны скромный букетик. И обернулась, услышав за спиной шаги. Ко мне направлялась Люси Кроу.

– Не ожидала, что вы так быстро вернетесь.

– Просто я, как все ирландцы, твердолоба – с разгону не прошибешь.

Она улыбнулась.

– Здесь так красиво. – Я окинула взглядом деревья, могильные камни, горные гряды и долины, волнами оранжевого бархата катившиеся к горизонту.

– Потому-то я и люблю горы. У чероки есть легенда о том, что мир был сотворен из грязи: летел гриф, и там, где он опускал крылья, рождались долины, там, где взмахивал ими вверх, – вырастали горы.

– Вы – чероки?

Ответом мне был фирменный кивок шерифа Кроу.

Вот и еще одна тайна раскрылась.

– Как ваши дела с Ларком Тиреллом?

Я рассмеялась.