Смертельное путешествие

Во мне забурлили разные эмоции: шок, жалость, гнев, настороженность.

— Как?

— Пуля в голову. Помощница нашла его в своем доме.

— Самоубийство?

— Или заказ.

— Тайрелл уже сделал заявление?

— Да.

— В прессе шумиха?

— О, да. Они писают кипятком за такой информацией.

Облегчение. Теперь поутихнет ажиотаж вокруг меня. Тут же — чувство вины. Человек умер, а ты думаешь о себе!

— А дело становиться серьезнее, чем военная стратегия США, — хмыкнул Райан.

— Дэвенпорт оставил после себя записку?

— Ничего не нашли. А у вас тут как дела? — он жестом указал на столы для вскрытий.

— У тебя есть время?

— Авиакатастрофа случилась из-за беспечности и механических повреждений, — он развел руками. — Я свободный человек.

Часы на башне показывали без пятнадцати восемь. Я отпустила Стэна и Мэгги домой, привела Райана в свой кабинетик и рассказала ему о дневнике Вехова.

— То есть, ты полагаешь что этих случайных стариков убивали известные люди? — он попытался скрыть свое недоверие, но в голосе оно явно присутствовало.

— Да.

— И никто этого не замечал.

— Исчезновения не были достаточно частыми, чтобы заподозрить серию, а пропажа стариков не ведет к сильной огласке.

— И эти похищения стариков продолжаются уже в течение полувека.

— Дольше.

Я знала что это звучит нелепо, и поэтому сильно нервничала. А когда я на нервах, я становлюсь болтливой.

— Эти старички были основным объектом охоты.

— А преступники использовали дом Артура чтобы прятать тела.

— Не только чтобы прятать.

— И еще была какая-то группа людей у которых были кодовые имена.

— Не были — есть, — поправила я со злостью.

Наступила тишина.

— Ты про культ говоришь?

— Нет. Да. Я не знаю! Не думаю. Но я точно знаю, что жертв использовали в каком-то ритуале.

— Почему это?

— Пойдем со мной.

И я повела его к столам с останками, показывая и объясняя что все это значит. Наконец я подвела его к микроскопу и показала кость правого бедра Эдны Фарелл. Когда он изучил его, я вставила образец бедренной кости Такера Адамса, затем Рафферти и Оделла.

Картина была очевидна: одинаковые порезы, их одинаковое распределение.

— Что это такое?

— Вырезанные знаки.

— Ножом?

— Чем-то острым.

— И что они означают?

— Понятия не имею.

Кости мягко стукались о стальную поверхность, пока я складывала их обратно в металлические боксы. Райан молча наблюдал за моими действиями и на лице его невозможно было что-либо прочитать.

Мои каблуки глухо стучали в тишине лаборатории, пока я шла к своему кабинету, чтобы снять халат и надеть свою куртку. Когда я вернулась, Райан стоял и рассматривал скелет, того кого я считала яблочным фермером Альбертом Оделлом.

— Итак, ты знаешь кто они.

— Кроме этого, — и я указала на останки черного мужчины.

— И ты думаешь что всех их задушили.

— Да.

— Но зачем?

— Поговори с Макмахоном. Это дело полиции.

Райан проводил меня до машины, и когда я уже садилась за руль, он задал еще один вопрос.

— Какому сдвинутому психу понадобилось хватать стариков, душить их, и потом забавляться с их телами?

Ответ на этот вопрос пришел к нам из совершенно неожиданного источника.

----------

Вернувшись в «Хай-Ридж», я сделала сендвич с ветчиной и салатом, подхватила пакетик с чипсами и печеньем, и понесла обед Бойду. И хотя я извинилась перед ним за невнимание на прошлой неделе, он все еще сердился на меня — я видела это по его застывшим бровям.

Еще больше чувства вины и самопорицания.

Я дала Бойду сендвич, печенье и чипсы, наполнила его миски водой и сухим кормом и пообещала ему на следующий день долгую прогулку. Когда я покидала его, он стоял над своей миской с кормом и принюхивался.

Набрав закуски и для себя, я пошла в свой номер. На полу у двери меня ждала записка.

Учитывая как она ко мне попала, я сразу подумала что это от Макмахона.

Так и было. Он просил меня подъехать завтра в штаб-квартиру ФБР.

Я проглотила обед, приняла горячую ванну, и позвонила коллеге по университету в Чаппел-Хилл.

Уже перевалило за полночь, но я прекрасно знала распорядок дня Джима: никаких утренних занятий, возвращение домой в шесть, после ужина пятимильная пробежка, затем он возвращается в свою археологическую лабораторию и работает до двух ночи. За исключением времени раскопок, Джим вел ночной образ жизни. После недолгих приветствий и вопросов типа «как жизнь?» я попросила его о помощи.

— Занимаешься раскопками?

— Ну, это поинтересней чем обычные раскопки, — уклончиво ответила я.

Я описала ему знаки и борозды, что я нашла на костях, не особо вдаваясь в подробности о самих жертвах.

— Сколько лет этим костям?

— Не древние.

— Странно что эти знаки находятся только на одной кости, и рисунок что вы мне описываете очень подозрителен. Я вышлю вам по факсу три недавние статьи и сделанные мною фото.

Я поблагодарила его и продиктовала номер нашего передвижного морга.

— Где это?

— Округ Суэйн.

— Вы работаете с Мидкифом?

— Нет.

— Я слышал, что он там проводил раскопки.