Смертельное Таро

Еще ребенком Леонард часто коротал дни в конторе отца, разглядывая инструменты и ряды склянок с неизвестными надписями. Там всегда стоял запах спиртового раствора и пыли от засушенных цветов в вазах, навевавших мальчику скуку. Развалившись на предназначенном для клиентов диване, он часто донимал отца расспросами.

– Зачем вообще нужны похороны? Покойника уже не обрадует красивая одежда или цветы, он ничего не чувствует.

– Похороны нужны живым, а не мертвым, – спокойно отвечал его отец, склонившись над каким‑нибудь телом. – Каждому хочется запомнить близкого человека прекрасным. К тому же как знать, возможно, и с того света они могут почувствовать нашу заботу о них.

– Мне кажется, вы говорите так, потому что это ваша работа.

– Ты должен уважительнее относиться к смерти, сын. – Тон мужчины стал холоднее. – Каждый заслуживает достойной кончины.

И уходя на улицу, раздраженно хлопая дверью, мальчик всякий раз думал: «Какая разница, если все эти тряпки проедят черви».

Но иногда визиты в бюро отца проходили куда интереснее – такое случалось, если старший Гобеле ненадолго отлучался на улицу. У Леонарда в такие дни появлялось от нескольких минут и иногда до целого часа, когда он мог остаться с мертвецами наедине и рассмотреть трупы поближе.

Склоняясь над телом, он с интересом тыкал пальцем в холодную одеревенелую плоть, водил пальцем по сомкнутым и иногда зашитым губам, аккуратно приподнимал покойникам веки. Несколько раз, принося с собой на обед кусок пирога или булочку, он ел их прямо над гробом, отчего крошки падали на лицо и волосы мертвеца, не вызывая у мальчика и тени брезгливости. Пару раз Леонард, изнуренный играми и учебой, даже засыпал у покойников на груди, за что всегда потом был наказан.

Но обучение в школе постепенно отнимало все больше времени и энергии, отчего наносить визиты к отцу на работу Леонард в какой‑то момент перестал вовсе. Основной период взросления он по воле случая проводил вдали от ритуальной конторы. В течение нескольких лет он даже осознанно сторонился этого места, не в силах объяснить причину внезапного отвращения.

До поступления в университет мертвецы на время оставили Леонарда в покое. Чтобы затем вцепиться холодными пальцами в его шею и не выпускать уже никогда.

* * *

В начале пятидесятых, когда Леонард уже учился в Парижском университете Декарта, он часто захаживал в один из ближайших ресторанчиков на улице Месье-ле-Пренс, чтобы выпить там пустой кофе, а если везло – что‑то из уцененной выпечки, оставшейся с прошедшего дня. Экономный в пору студенчества, месье Гобеле ходил туда не столько за ужином, который он вполне смог бы приготовить и сам. После восьми часов, проведенных среди серного душка от раствора киновари, едких запахов спирта и скипидара, которые он вливал трупам под кожу [58], особенно странно было окунаться в запахи живого человеческого быта. Запеченная утка, свежий багет с чесноком, молотый кофе и смешанный с запахом пота парфюм. Все они казались диковинными и были Леонарду будто в новинку. После анатомического кабинета он ощущал себя кем‑то или чем‑то чужим в этом скоплении людской суеты.

В один из таких вечеров внимание месье Гобеле привлекла забытая на столике книга, а точнее – одна из работниц, которую книга волновала более его самого.

Темноволосая судомойка, лет шестнадцати на вид, уже несколько раз высовывалась из-за перегородки с бутылкой и тряпкой в руках и бдительно проверяла, не вернулся ли за вещью владелец. Продолжалось это около часа, пока пустой и неубранный стол в переполненном кафетерии не набил владельцу оскомину. С криком он приказал немедленно унести всю посуду.

И Леонард проследил, как та самая темноволосая девушка выскользнула к столику с подносом в руках. Собрав на него всю посуду, она сунула книгу в передник и так же скоро исчезла обратно на кухне. Один из уголков губ Леонарда невольно повело вверх от увиденного. Юноша нашел ту сцену забавной, почти интересной, а потому, залпом допив свой кофе, не сразу направился домой. Удобно расположившись на уличной лавочке, он вознамерился дождаться воровку.

Довольно скоро стемнело, но от теплого влажного воздуха было нечем вздохнуть. Оставаясь в сюртуке из соображений приличия, Леонард уже взмок до белья, когда судомойка показалась в проходе. Быстро встав и одернувшись, Леонард направился ей навстречу.

Узнать ее не составило большого труда: служанка была высокой и тонкокостной, что сразу бросалось в глаза, но что важнее – к груди она прижимала ту самую книгу, которую утащила пару часов назад.

– Любите читать, мадемуазель? – бесцветно спросил Леонард, поравнявшись с незнакомкой на тротуаре.

Та вздрогнула и сильнее прижала к себе книгу.

– Вам какое дело, месье? Не видите, я тороплюсь?

– Не стоит держать на виду вещь, если она чужая. Я видел, как вы украли эту книгу с одного из столов, вам стоит ее прикрыть.

Услышав эти слова, девушка вздрогнула и замерла. Она резко развернулась к Леонарду лицом и продолжила с нескрываемым раздражением: