Смертельные фантазии

— Я… я боюсь, помоги мне! — взмолилась девчонка. — Я заблудилась, тут страшно, они… я убежала, потому что страшно, и… они вон там! — Она махнула рукой в сторону двух по-прежнему смеющихся фигур. — Они все такие, а я не стала…

— Ты знаешь их? — Я кивнула на палатку.

Девчонка пожала плечами:

— Я точно не помню, но… там все они смеются, а я боюсь…

— Они выпили какой-то галлюциногенный напиток? — продолжала я свои расспросы. — Или кололись? Рассказывай!

Девчонку всю трясло от холода, но я не могла ей дать даже свою куртку — она у меня насквозь промокла. Внезапно мне пришла в голову более-менее дельная мысль, пускай и немного рискованная. Но делать все равно нечего — я схватила девушку за руку и решительно направилась в сторону палатки.

— Нет, отпустите! — завопила та так, что у меня заложило уши. — Я не пойду к ним, они с ума сошли!

— Да успокойся ты! — тряхнула я ее руку. — В палатку мы идем, там никого нет, зато сухо. Ты совсем промокла, хоть под крышей посидим, там все расскажешь.

Девчонка нерешительно посмотрела на меня, но, поняв, что деваться ей все равно некуда, покорно побрела к палатке. Я видела, что она до смерти напугана, но в то же время могу поспорить, от холода она готова была забраться даже в палатку двух психопаток. Я быстро отодвинула полог, пропустив девчонку внутрь, после чего забралась в палатку сама.

— Фонарик у тебя есть? — спросила я.

Девчонка покачала головой.

— Я сбежала, — пробормотала она. — Алиса осталась, она хотела попробовать, а мне вдруг страшно стало. Я ее уговаривала, но она ни в какую. Я не хотела ее бросать, поэтому вернулась к ним. А он варил это, все ждали, но я не хотела пробовать. Думала, просто посижу — и все, а потом уйду в палатку. Не в эту, а в другую, свою. Мы с Алисой на двоих ее делим, палатку. А потом началось — все ржать стали, дико, страшно, я побежала к палатке, но забыла, где она, и заблудилась. А потом уже не нашла ни Алисы, ни других…

— Кто и что варил? — уточнила я. — Помнишь что-нибудь?

— Кто делал — не знаю, — покачала головой девушка. — Дождь начался, костер трудно было разводить, но сухой уголь был, поэтому котелок поставили. Это называется «манага», или каша, что ли… У него целый мешок этой травы был, и ее надо было сгущенкой залить, вот все, что я знаю. Вроде как от этого весело становится, ну, им-то и до сих пор весело…

Она кивнула в сторону выхода из палатки, и я поняла, что девушка имеет в виду двух хохочущих дам в балахонах. По крайней мере, теперь что-то ясно: манага — это так называемая каша из конопли. Своего рода наркотик, который вызывает различные эффекты.

— Тебя хоть зовут-то как? — поинтересовалась я у девчонки.

— Света… — пробормотала та. — А по-игровому я Этель. Что же теперь делать-то? Я потерялась, не знаю, где локации находятся, а палатку свою точно не найду. Ни Алисы, ни Амарго, ни Шанкара не видела, и что теперь? Я боюсь.

— Без фонарика по дождю ты точно ничего не отыщешь, — заметила я. — Единственное, что я могу тебе посоветовать, — так это переждать в сухой палатке до утра. Ты и так уже промокла и замерзла. Те двое не скоро отойдут, действие конопли длится по меньшей мере шесть-восемь часов. Когда этот человек варил манагу?

— Не помню, — покачала головой несчастная. — У меня телефон выключен, я даже время не знаю. И дозвониться отсюда до города, да и вообще куда-либо, невозможно. Сеть не ловит. Я родителям сказала, что к подруге на день рождения с ночевкой собралась, на дачу. А то они бы в лес не отпустили.

— Вот оно как, — протянула я. — А лет тебе сколько? На игру ведь допускаются лица не моложе восемнадцати, так ведь?

— Ну да… Только паспорт тут не спрашивают, я же не сказала мастеру, что мне шестнадцать, — пожала плечами та. — Просто взнос сдала, и все.

— Так-так, — произнесла я. — Значит, ты, дорогуша, сбежала из дома, наврала организатору игры… Откуда у тебя хоть деньги на взнос?

— Скопила, — уныло отозвалась Света. — А подруга моя заняла. Не знаю, у кого, но это же я ее позвала. Знала бы, что она решит пить манагу, лучше бы не поехала. Я даже алкоголь не пью, а наркотики — так и вовсе не понимаю, как можно их принимать. Но она почему-то так не думает.

— Сколько человек пило манагу? — спросила я.

Света пожала плечами.

— Наверно, шесть, — с сомнением произнесла она. — Вот двое тут сидят, потом подруга моя, и еще эльфы ее пили.

— А как выглядел человек, который ее варил? — настойчиво расспрашивала я.

— Ну, он был в черном балахоне, — наконец проговорила Света. — Такой, в капюшоне… Потом дождь пошел, я смотрела, как он варит, а на него внимания не обращала. А потом начался весь этот ужас. Что теперь делать? У меня в палатке все мои вещи и деньги на обратную дорогу. Если бы я нашла ее, то уехала бы с утра, завтра. Не хочу больше играть, мне не понравилось.

— Полностью согласна, — вздохнула я. — Скажи, Света, а ты не знаешь девушку по имени Жанна? Я не знаю, как она назвалась на игре, но это ее пожизневое имя. Я ее ищу, но тоже пока найти не могу.

— Жанна? — переспросила моя продрогшая собеседница. — Честно говоря, не знаю… А как она выглядит?