Смертельный азарт

— Боевая Машина из штата Алабама и Золотая Рысь из Сибири! — голосом профессионального шпрехшталмейстера вопил Альберт. — Международный бой! Кто кого? Заключайте джентльменские пари, господа! Вам предстоит пережить незабываемые кровавые минуты! Впервые в Москве русские девичьи посиделки в грязи!

Он продолжал нести эту чудовищную ахинею, уже утеряв общий смысл своих слов. Предположить со стороны, что около ямы с грязью и двух практически голых девчонок прыгает в пестрой жилетке и кривляется как обезьяна высокообразованный профессиональный журналист — было решительно невозможно. Но Альберт знал и это дело, так что публика повизгивала, заводилась, пьянела без выпивки от возбуждения.

— Матч судит, — на пределе сил крикнул Альберт, — чемпион Москвы среди юношей по боксу, И-илья Пере-свето-ов! Судья, на ринг!

О черт, лучше бы спрятаться тоже за какую-нибудь кличку. Но — вперед. И через секунду Илья не узнал своего голоса. С таким же, как и у Альберта, надрывом балаганного зазывалы он прокричал:

— Объявляю формулу боя! Три раунда по пять минут! До полного поражения одной из сторон! Ничейный результат исключается! В случае отсутствия явного преимущества назначается дополнительный раунд!

Это условие было для толпы — соперницы договорились разобраться друг с другом в третьем раунде. Но пусть публика думает, что за свои немалые денежки получит максимальное удовольствие в любом случае.

Не глядя в зал, Илья подошел к краю ямы и коротким жестом подозвал к себе бойцов. Боевая Машина передала американский флаг какому-то парню туповатого облика, Римма скинула туфли, и обе встали около Ильи. Снова сверкнули фотовспышки, навеки запечатлев мужика в смокинге между двумя полуголыми девицами. Фотография на память внукам и для истории развития нового вида спорта в Отечестве.

Илья тихо сказал сквозь зубы:

— Поосторожней друг с другом. Работайте на публику.

— Я тебе пасть порву! — громко сообщила Боевая Машина.

Римма в долгу не осталась.

— Ты место на кладбище заказала?!

Боевые реплики зрителям понравились и вызвали бурю аплодисментов.

— Начали, — скомандовал Илья, и откуда-то с потолка мелодично прогудел гонг.

Боевая Машина привычно и легко прыгнула в яму, а Римма осторожно и брезгливо ступила в нее левой ногой и взвизгнула.

— Ой! Холодно!

Из захохотавшего зала ее подбодрил пьяный бас:

— Вперед, сибирячка! Покажи этой иностранке, что такое сибирская баба! Ишь, холода испугалась!

На сибирскую бабу в общепринятом традиционном понимании Римма никак не походила, но симпатии патриотически настроенной публики были на ее стороне. Через минуту оказалось, что патриотов ровно половина. Остальные отдали свои сердца заезжей гастролерше.

Впрочем, через минуту отличить одну от другой стало весьма сложно. Опытная Боевая Машина, твердо зная законы игры, с первого же броска свалила Римму в грязь, упала туда же сама, и обе покрылись толстой коркой текучей, липучей, мутно-коричневой грязи.

Римма завизжала, вывернулась из захвата соперницы, умудрилась подпрыгнуть, вскочить ей на плечи, свалить и погрузить Боевую Машину в жижу с головой. Но это был ее единственный успех за весь первый раунд.

Тактика «американки» оказалась примитивной, но весьма эффективной — своими короткими, мощными ногами она била Римму в живот, в бедра, по лодыжкам, пока та не падала в грязь, после чего схватка переходила в партер и, стоя на коленях, соперницы таскали друг друга за волосы, били в лицо локтями, стонали и охали, но в действиях обеих никакой изощренной тактики не просматривалось.

Илья преувеличенно оживленно прыгал вокруг ямы в своих лакированных туфлях, время от времени выкрикивал какие-то ни к чему не обязывающие замечания, которые никого не интересовали, да и не были никем слышны — просто тонули в общем гуле голосов зрителей, которые оттянулись, накалились сразу — хохотали, рычали, захлебывались и валились со скамеек на пол в полном изнеможении.

Римме пришлось туго. Конец раунда она еле дотягивала. Если подобное уничтожение Боевая Машина считала за показательную разминку в дебюте схватки, то какова же она окажется в третьем раунде, когда схватка пойдет всерьез? Под конец первого раунда Боевая Машина влепила Римме коленом в подбородок и собралась усесться на нее верхом, но прозвучал гонг, и Илья заорал:

— Брек! По углам!

Римма выползла из ямы на четвереньках и дышала, высуну язык, как обессилевший от беготни пес. Ни трусиков, ни лифчика на ней не было, так же как, впрочем, и на сопернице — раздевание противника входило в правила боя и составляло необходимую пикантную деталь.

Корвет с помощником тут же выплеснули на Римму по ведру воды, и она, омытая, вскочила победно на ноги, вскинула руки вверх, бодро приветствуя ликующую публику.

Боевая Машина на публику не работала. Ее также сполоснули и обрядили в чистую спортивную форму прежнего фасона.

— Все в порядке? — спросил ее Илья.

— Скажи этой заразе, чтоб не царапалась, как баба, — пренебрежительно бросила она. — Это же серьезный бой, а не драка потаскух на танцульках.

— Хорошо.