Смертельный дубль

Резко остановившись вблизи декораций, Шафт навалился на Лихонина, и оба силача рухнули на пол. Даже придавленный тяжестью огромного негритянского тела, Лихонин легко бы скинул его с себя и взял реванш, но Шафт внезапно прибегнул к еще одному запрещенному приему. Он вскинул голову и несколько раз ударил ею уборщика в лицо.

Кровь залила лицо Лихонина. Негр вскочил на ноги, перевернул уборщика на живот, заметил неподалеку моток веревки и быстро связал противнику руки и ноги.

После этого африканец поспешил к лежащей без чувств Маргарите Николаевне.

Заметив прямо возле нее голову Шары, Шафт в ужасе отпихнул ее ногой. Голова покатилась прочь.

Негру впервые в жизни приходилось приводить женщину в чувства. Не придумав ничего лучше, он дал Маргарите Николаевне звонкую пощечину.

Маргарита Николаевна немедленно очнулась и испуганно уставилась на склонившееся над ней окровавленное лицо Шафта.

— Марго звонить в милицию, — прошептал он. — Шафт поймать убийцу массы.

Видимо, негр был в таком состоянии, что позабыл, как правильно склонять русские глаголы. Через несколько секунд он тоже потерял сознание.

113

— Мне очень жаль, Маруся, — упавшим голосом произнес майор Жаверов, не поднимая на девушку глаз, — но я бессилен что-либо сделать.

— Ах, вы бессильны?! — с презрением воскликнула она.

Майор поднял на нее глаза:

— Маруся, поймите, его задержали на месте преступления…

— Да кто задержал-то? — вспылила девушка. — Презренный негр! Может, он сам и есть настоящий убийца!

— Все может быть, — фальшивым голосом поддакнул Жаверов. — Но у Шафта есть свидетельница…

— Она с ним заодно! — выкрикнула Маруся. — Вы же сами говорили, что их несколько…

— Даже если я с вами соглашусь, — проговорил майор, — я… не имею права… мне никто не позволит… Я не могу отпустить вашего дядю даже на время, под подписку о невыезде… Он подозревается в слишком тяжких преступлениях…

— Которых он не совершал, — прошипела девушка.

— Возможно, — кивнул Жаверов. — Это выяснится на суде.

— Возможно? — еще больше повысила голос Маруся. — Так вы мне не верите?

— Маруся, — чуть не плача проговорил майор, — вам я верю больше, чем себе… Но вы же сами не можете знать наверняка, что ваш дядя ни в чем не виноват…

— Однако я это знаю! — возразила девушка. — И даже если бы я была не уверена… Неужели вы неспособны сделать хоть что-то ради меня?

— Что именно? — прошептал Жаверов.

— Освободить дядю.

— Не могу, я же сказал! Мне не позволят…

— А вам обязательно спрашивать чьего-то позволения?

— А как же… Я ведь далеко не начальник…

— И в этом ваша беда, — брезгливо заметила Маруся.

— Даже самый главный начальник не смог бы тут ничего сделать, — возразил уязвленный майор.

— А я-то думала, вы способны на подвиг, — с картинной укоризной вздохнула девушка.

— На подвиг? — осекся Жаверов. — Что вы имеете в виду?

— Господи, ну какой вы бестолковый! — всплеснула руками Маруся. — Я к тому, что вы ведь можете организовать дяде побег! Неужели так трудно догадаться?

— Что? — просипел майор. — Вы предлагаете мне пойти на должностное преступление?

— Так я и думала, — покачала головой девушка. — То есть я думала, что вы меня любите. А вы…

— Люблю, Маруся, люблю! — в отчаянии принялся уверять ее Жаверов.

— Как же, любите! — усмехнулась красавица. — И при этом не можете пойти на маленькое какое-то, — она показала пальцами, насколько оно маленькое, — должностное преступленьице…

— Не могу, Маруся, право, не могу, — замотал головой майор. — Меня ведь сразу уволят. И даже посадят.

— А то, что безвинный дядя понапрасну сидит и, может, даже понапрасну расстанется с жизнью?! — закричала девушка. — Это как?! Это для вас ничего?!

— Все выяснится, Маруся, все выяснится, — умоляющим тоном зашептал Жаверов. — Вот увидите. Не будем торопить события!

— Вы просто жалки, — собрав все свое презрение, бросила ему Маруся. — Не могу вас видеть больше…

С этими словами девушка резко повернулась на каблуках и стремительным шагом пошла прочь от застывшего на месте майора.

В эту минуту он почти готов был совершить не только должностное, а какое угодно преступление.

114

— Проклятый майор, — повторяла Маруся, — подлец, дешевка…

— Ну хватит, — поморщился Топорков. — Не могу уже о нем слышать.

— Я так на него надеялась! — воскликнула девушка.

— А вот я заранее знал, что он бесполезен, — проворчал актер. — Нечего тебе было с ним возиться…

— Я и не возилась, — обиженно возразила Маруся.

— Ну, водиться. В общем, не нужно было.

— Ты просто ревнуешь, — ласково погладила его по щеке Маруся. — Ну ничего, теперь-то я точно словом с ним больше не обмолвлюсь…

— А как же все-таки Василий Николаевич? — угрюмо спросил Топорков.

— Так ты предлагаешь не бросать пока майора? — изумленно посмотрела на него девушка.

— Что значит «не бросать»? — Топорков выдернул свою руку из Марусиных ладоней.

— Ой, да ничего у меня с ним не было! — простонала Маруся. — Чем хочешь клянусь! Я имела в виду: «не бросать», то есть «не оставлять попыток»… Да, возможно, стоит попытаться еще раз. Все-таки на кону судьба дяди. И даже жизнь…

— Нет, — отрезал Топорков. — Никаких больше майоров.