Смертельный груз

Ужин превратился в крупное светское мероприятие, поскольку среди приглашенных главенствовал испанский посол. Вот только еще до окончания застолья мсье Буарака вызвали на работу, где случилась какая-то авария. Он с извинениями покинул нас, пообещав скоро вернуться, но через какое-то время уведомил по телефону, что авария оказалась намного серьезнее, чем ожидалось, а потому Буарак сможет снова попасть домой либо очень поздно ночью, либо только к утру. Ближе к одиннадцати часам гости начали разъезжаться, а я, подчинившись знаку, поданному мне Аннеттой, дождался отъезда последнего из них. Потом она рассказала мне о письме, полученном от Боншоза, до крайности расстроившем ее. Вместе с тем она была даже довольна возникшими у кузена неприятностями, считая, что хороший испуг пойдет ему только на пользу. Ее тревожила вероятность превращения Боншоза в неисправимого азартного игрока. Аннетте хотелось узнать мое мнение по этому поводу.

Я откровенно поделился с ней своими мыслями. Ее кузен был добрым и порядочным человеком, но связался с дурной компанией, и его единственный шанс спасти свое честное имя – порвать с этими людьми. Она согласилась со мной и сказала, что ему не стоит даже пытаться помогать, пока такой разрыв не произошел. Затем мы обсудили, где нам взять денег, чтобы выручить его. Как выяснилось, у нее имелись триста фунтов своих сбережений, но поскольку она предвидела неодобрение со стороны мсье Буарака, то не хотела даже пытаться просить его о недостающей сумме. А потому предложила продать пару своих драгоценностей, принадлежавших ей по праву, и попросила меня заняться этим от ее имени. Однако я не мог заставить себя пойти на такой шаг и заверил, что если она внесет триста фунтов, то изыщу другую возможность покрыть недостаток. Поначалу она и слышать об этом не хотела, и между нами разгорелся спор. В итоге мои доводы одержали верх, она поднялась в спальню и вернулась с деньгами. Я почти сразу поспешил удалиться, пообещав сообщить, чем завершится дело: она была искренне привязана к двоюродному брату и переживала за его судьбу. Вечером в воскресенье я отправился обратно в Англию.

– Если я вас правильно понял, мистер Феликс, – вновь вмешался Клиффорд, – то последний из гостей уехал в одиннадцать?

– Да, примерно в это время.

– А в котором часу покинули дом вы?

– Думаю, что было примерно без четверти двенадцать.

– Стало быть, ваш разговор продлился приблизительно сорок пять минут. Кто-нибудь видел, как вы уходили?

– Только Аннетта. Она проводила меня до двери.

– И как я полагаю, вы вернулись к себе в отель?

– Да.

– В какое время вы добрались до него?

– Приблизительно в половине второго, как мне помнится.

– Но от дома Буарака до вашей гостиницы всего пятнадцать минут пешком. Чем же вы занимались так долго?

– Мне совсем не хотелось спать, и я с удовольствием прогулялся по Парижу. Дошел по рю де Риволи до площади Бастилии, а к отелю вернулся через Большие бульвары.

– По пути вы не встретили никого из знакомых?

– Нет, не встретил. По крайней мере, в памяти ничего не отложилось.

– Боюсь, вы не понимаете, насколько это важно. Подумайте хорошенько. Может ли кто-то подтвердить, что видел вас во время той прогулки? Быть может, официант в кафе или какой-то уличный торговец?

– Нет, – ответил Феликс после паузы. – Я ни разу не остановился, чтобы обменяться с кем-либо приветствиями, и совершенно точно не заходил ни в кафе, ни в рестораны.

– Вы утверждаете, что вернулись в Лондон на следующий день. Во время путешествия вам попался кто-нибудь, кого вы знаете?

– Да, но едва ли мне это поможет. На пароме до Фолкстоуна я встретил мисс Глэдис Девайн. Вот только она, увы, не сможет ничего подтвердить. Как вам, возможно, известно, она скоропостижно скончалась неделей позже.

– Мисс Глэдис Девайн? Уж не та ли знаменитая мисс Девайн, прославленная актриса?

– Именно она. Я часто сталкивался с ней прежде на различных приемах в Париже.

– Но тогда вы должны без труда суметь подтвердить факт встречи. Столь известную леди, несомненно, узнают повсюду. Вы, вероятно, заходили в ее личную каюту?

– Нет, мы разговаривали с ней на верхней палубе. Она сидела, укрывшись за одной из труб, и я на полчаса присоединился к ней.

– В таком случае кто-то должен был видеть вас вместе.

– Возможно, нас видели, а быть может, нет. Понимаете, в тот день сильно штормило. Почти все пассажиры слегли с морской болезнью. Так что людей на прогулочной палубе было совсем немного.

– А ее горничные и прочая прислуга?

– Их я не встретил.

– Мистер Феликс, вот о чем я попрошу вас основательно задуматься, когда вы останетесь один. Во-первых, кто может подтвердить, как вы провели время между одиннадцатью часами вечера и половиной второго часа ночи в субботу? И во-вторых, кто мог видеть вас вместе с мисс Девайн на пароме по пути в Фолкстоун. А теперь продолжайте свой рассказ, сделайте милость.