Смертельный и чудесный карнавал. Сборник

Я попросила рассказать все в подробностях. Вышло следующее. Вероника предложила Кате вместе заняться бегом, причем совершенно неожиданно: во-первых, Катя никогда не говорила, что любит спорт — и она, кстати, никогда им не занималась; во-вторых, они мало общались и никуда вместе не ходили. Однако в тот день я была занята, а Катин парень Женька уехал, и она от скуки согласилась. Вероника выбрала пустую асфальтированную дорогу, ведущую в какую-то деревню, куда пришлось добираться на автобусе. Но Катя выдержала и это. Они бежали какое-то время, пока не увидели, как машина, не вписавшаяся в крутой поворот, на полной скорости свалилась в глубокий кювет. Они бросились к месту аварии. Пока Катя набирала 112, Вероника спустилась туда. Ее родители врачи, и она, видимо, полагала, что сможет оказать первую помощь. Оттуда она прокричала, что водитель мертв.

— Вы друзья Вероники?

Мы так и подпрыгнули от неожиданности. Голос, казалось, возник из ниоткуда. Или я настолько углубилась в повествование? Подняв голову, я увидела девушку на том самом месте, где стоял минутой назад бармен. Она раздавала счастливые улыбки направо и налево: клуб был переполнен, и девушка, очевидно, надеялась на щедрые чаевые за свою доброжелательность.

— Да, — с подозрением ответила Катерина. — А что?

Вместо ответа девушка дала нам кожаный портфель, в каких обычно носят папки с документами. Видя наш непонимающий взгляд, все же пояснила:

— Вероника поймала меня возле входа еще до открытия, сказала, что не сможет встретиться с подругой и чтобы я отдала ей это. — И девушка вернулась к своим обязанностям, как будто ничего страшного или странного не происходило.

— Сказать ей? — предложила я.

Катька кивнула в сторону вошедшего тремя секундами ранее в двери клуба давешнего оперативника, который уверенной походкой продвигался к барной стойке, и ответила:

— Он скажет. — И поднялась. — А нам пора идти.

На улице мы остановились возле входа в метро, прямо под уличным фонарем, и расстегнули портфель. В нем лежал Катин диплом. И больше ничего.

— Что это значит? — нервно спросила Катька. Она ненавидит, когда не может чего-то понять сразу. — Она знала, что ее убьют?

— Или, — включилась я в игру, — у нее была назначена еще одна встреча. Понимая, что не успеет увидеть вас обоих, она отдала портфель сменщице, с тем чтобы та передала тебе, и отправилась прямиком убийце в руки.

Пискнувший телефон погрузил нас в состояние шока на небольшой промежуток времени.

— Может, это мама? — промямлила Катя так, будто не верила сама себе, и выудила телефон из кармана.

«Настанет твой черед гореть в АДУ, если не…»

На этом сообщение прервалось.

— Если не что?! — заорала подружка с громкостью полицейской сирены, и несколько прохожих при входе в метро глянули на нас с недоумением пополам с раздражением.

Ничего не происходило по меньшей мере минуту, затем наконец новое сообщение обрушилось нам на головы.

«Если не отдашь что не твое».

Мы изучали лица друг друга какое-то время, пока Любимова не молвила задумчиво:

— Ее карманы были вывернуты наизнанку.

— Что?

— Ее карманы были вывернуты! Ты понимаешь? Кто-то что-то искал!

— Так, спокойно. Дыши. — Когда выражение Катиного лица вернулось к нормальному, а глаза потеряли искорки безумия, плескавшиеся в них секундами ранее, я продолжила: — Кто-то думает, что что-то, принадлежащее ему, попало к Веронике. Он убил ее (допущение: убил кто-то другой, а обыскал он, но скорее всего, он и есть убийца), но своей вещи не нашел и потому обратился к тебе.

— Почему? Мы не были настолько дружны, чтобы она что-то мне отдавала!

— Может, он проверил список ее последних контактов? Не забывай, у него ее телефон.

— И это его главная ошибка. Или ее… Или их. Короче, полиция отследит сигнал, и их схватят.

— Да, но ты знаешь, как это бывает. На все свои сроки. Пока запрос отправят сотовому оператору, пока им ответят…

— И все это время ублюдок будет издеваться надо мной, посылая месседжи с того света! — И тут безумный блеск вернулся в ее темно-голубые очи. — Если только мы не найдем его первыми.

* * *

Мы находились в Катькиной квартире. Она живет с мамой и бабушкой, но обе отправились в речной круиз (в такую-то погоду!), поэтому мы могли свободно обсуждать случившееся. Я жила в однокомнатной квартире вместе со своими родителями, и там бы мы чувствовали себя более скованно.

Подремав пару часов — это все, что осталось от ночи, — утром собрались на кухне и за завтраком продолжили обсуждение.

— Ты не вспомнила ничего интересного, связанного с той аварией? — Вчера перед сном мы успели догадаться, что события, скорее всего, связаны.

— Да, — закивала Катька, наливая нам крепкого чая, чтобы взбодриться. — Когда она прокричала мне, что водитель умер, я полезла за телефоном и больше на нее не смотрела. Я увидела ее повторно, когда она уже выбралась из канавы и стояла рядом со мной. Вполне вероятно, что она умыкнула что-то из машины или из кармана водителя. Только вот что?

— Желательно выяснить что. Или нам несдобровать.