Смертельный яд

— Да. Но о ней, конечно, никто и никогда не говорил. Нельзя было интересоваться, как именно она получила свои деньги. Полагаю, она не делала ничего более страшного, чем окружающие, но в те дни нас легко было шокировать. Мы ее не видели и ничего о ней не слышали уже больше пятидесяти лет. Насколько я знаю, она уже совсем впала в детство.

— Клянусь Юпитером! Я понятия не имел о том, что она все еще жива!

— Да, насколько я знаю, жива. Хотя ей уже далеко за девяносто. Но Филипп определенно никогда не получал от нее денег.

— Ну, тогда мотив денег отпадает. Кстати, жизнь вашего сына не была застрахована?

— Я об этом ничего не слышал. В его бумагах мы полиса не нашли и, насколько я знаю, никто за премией не обращался.

— Долгов он не оставил?

— Только пустяковые: текущие счета бакалейщикам и тому подобное. В общей сложности примерно на пятьдесят фунтов.

— Огромное вам спасибо, — сказал Вимси, вставая. — Это очень многое мне прояснило.

— Боюсь, что мало чем смог вам помочь продвинуться вперед.

— По крайней мере, теперь я знаю, где искать не нужно, — ответил Вимси, — а это экономит время, знаете ли. Страшно любезно, что вы уделили мне столько внимания.

— Ну, что вы, всегда рад помочь. Спрашивайте меня обо всем, что хотите узнать. Вряд ли кто-нибудь обрадуется больше меня, если доброе имя этой несчастной молодой женщины будет восстановлено.

Вимси еще раз поблагодарил его и распрощался. Он отъехал уже на милю, когда его вдруг охватило раскаяние. Он повернул машину, быстро доехал до церкви и не без труда протолкнул пачку банкнот в щель кружки, на которой было написано «Пожертвования на храм». После этого он поехал обратно в город.

Пока Вимси вел машину по улицам Сити, ему в голову пришла неожиданная мысль, и вместо того, чтобы повернуть на Пикадилли, где он жил, он свернул в переулок к югу от Стрэнда, где располагался офис господ Гримсби и Коула, публиковавших работы мистера Филиппа Бойса. После недолгого ожидания его провели в кабинет мистера Коула.

Мистер Коул оказался толстеньким жизнерадостным человеком. Его чрезвычайно заинтересовало известие о том, что знаменитый лорд Питер Вимси занялся делами не менее знаменитого мистера Бойса. Вимси сказал, что, как коллекционер первых изданий, он был бы рад приобрести экземпляры всех произведений Филиппа Бойса. Мистер Коул выразил крайнее сожаление, что не сможет ему в этом помочь и, под влиянием дорогой сигары, разоткровенничался.

— Не хочу показаться циничным, дорогой мой лорд Питер, — проговорил он, откидываясь на спинку своего кресла, умножая при этом три своих подбородка до шести, — но, между нами, мистер Бойс не мог бы сделать ничего удачнее, чем стать жертвой убийцы. Все тиражи были распроданы в течение первой же недели после получения результатов эксгумации, два больших издания его последней книги разошлись еще до начала суда — по первоначальной цене в семь с половиной — а библиотеки так настоятельно требовали копии его предыдущих работ, что нам пришлось все их переиздать. К сожалению, мы не сохранили наборы, так что типографии пришлось работать сутками, но мы это сделали. Сейчас мы торопим переплетчиков с трех с половиной шиллинговым изданием и уже договорились об издании в шиллинг. Прямо вам скажу, в Лондоне вы не достанете ни одно первое издание — ни за какие деньги. У нас здесь остались только наши собственные архивные экземпляры, но мы работаем над специальным мемориальным изданием с портретами, на бумаге ручной работы, со строго ограниченным количеством пронумерованных экземпляров по цене в одну гинею. Конечно, это не то же самое, но…

Вимси взмолился, чтобы его записали на собрание сочинений Бойса по гинее за томик, и добавил:

— Как печально, знаете ли, что автор не будет пожинать плоды своего успеха.

— Ужасно огорчительно, — согласился мистер Коул. — А еще печальнее то, что он больше ничего не напишет. Это был очень талантливый молодой человек, лорд Питер. Мы с мистером Гримсби всегда будем испытывать печальную гордость, помня о том, что это мы заметили его талант еще до того, как появилась надежда получить за это финансовое вознаграждение. До этого печального происшествия его работы пользовались очень ограниченным спросом у настоящих знатоков. Но когда книги действительно хороши, мы не имеем привычки беспокоиться о доходах.

— А, да! — заметил Вимси. — Что ж, иногда полезно бывает «отпустить хлеб твой по водам». Очень по-христиански, правда: «праведникам воздается добром». Притчи, глава тринадцатая, стих двадцать первый.

— Вот именно, — согласился мистер Коул без особого энтузиазма: возможно, потому, что не слишком хорошо знал Священное Писание, или, возможно, потому, что почувствовал в тоне своего собеседника некую насмешку. — Ну, наша беседа доставила мне огромное удовольствие. Мне очень жаль, что я ничем не смог вам помочь в отношении первых изданий.

Вимси попросил его не думать об этом и, сердечно попрощавшись, быстро сбежал вниз по лестнице.