Смертельный инструмент ацтеков

– А что-то вчера вечером шум у вас был…

– Нет, ничего такого не было… может, радио кто-то включил, а так – ничего…

Старуха повернулась к Миле, цыкнула единственным зубом и проскрипела:

– Деньги давай! Сейчас давай! Я вчера тебя впустила, потому как тебя Ревшан привез, но у меня тут не благотворительная ночлежка! Хочешь у меня жить – плати!

– Я заплачу, Марта Васильевна, непременно заплачу! – Мила не сумела сдержать жалостливые нотки в голосе.

– Само собой, заплатишь. И заплатишь прямо сейчас! – Старуха все поняла по ее жалкому виду, подошла ближе и протянула костлявые руки, так что Миле показалось, что сейчас схватит ее за шею и начнет душить.

– Дайте хоть одеться! – Она отшатнулась, прижавшись спиной к грязным обоям.

Старуха нехотя отодвинулась, так что Мила смогла оглядеться.

На стуле рядом с кроватью висела куртка. Дешевая, неказистая. Явно не ее куртка. Или все же ее?

Путем мощного умственного усилия Мила нашла нужный кусочек пазла, вспомнила, как вчера выменяла эту куртку на свою новую, красивую и дорогую.

Чтобы в очередной раз скрыться, уйти от охотников, от преследователей.

Значит, это все же ее куртка…

И если у нее остались какие-то деньги, то они в карманах этой куртки…

Мила проверила карманы, нашла кошелек – дорогой, красивый, ее собственный. Последняя вещь, оставшаяся от прежней жизни. Оставшаяся от прежней Милы. Открыла его – и с тоской увидела, что внутри – всего пара мелких купюр.

Ну да, ведь она вчера потратила почти все оставшиеся деньги в кафе аэропорта и на такси…

В памяти сложились еще несколько кусочков пазла.

Вчерашний день понемногу проступал сквозь густой туман.

Одну из оставшихся купюр Мила вынула, протянула старухе. Вторую решила приберечь – хоть кофе выпить, хоть съесть что-нибудь. Ведь после того кафе в аэропорту у нее крошки во рту не было.

– Что ты мне даешь? – прохрипела старушенция. – Я же тебе сказала, здесь не благотворительная ночлежка! Я тебе вчера сказала, сколько беру за ночь! Плати – или выметайся!

В дверях комнаты, за спиной старухи, снова появился Алишер со своей рахат-лукумной улыбкой:

– Васильевна-джан, не волнуйся, она заплатит! Она у меня работать будет и все тебе заплатит!

Старуха неожиданно смилостивилась и даже изобразила своим беззубым ртом что-то вроде улыбки:

– Ну, раз у тебя будет работать – тогда ладно! – И она исчезла, как будто и вправду была ведьмой и умела наводить порчу, вызывать дождь, появляться неожиданно и становиться невидимой.

Мила снова плюхнулась на кровать и прикрыла глаза, вспоминая вчерашний день.

Как ее вообще занесло в аэропорт?

Ну да, она надеялась встретить там Алексея…

– Мила-джан, – разливался восточным соловьем Алишер, стоя в дверном проеме, – ты не огорчайся, я тебя не обижу… и на Васильевну ты зла не держи. Мы, восточные люди, стариков любим. Мы стариков уважаем. Если она такая недобрая – это оттого, что ей много пережить пришлось. А вчера она тебя пустила, когда Ревшан привез…

Его слова капали в мозг, как приторный золотистый мед.

Мила отгородилась от них, вспоминая вчерашний день.

Она звонила по всем телефонам Алексея, какие нашла – и везде была мертвая тишина или длинные равнодушные гудки.

Остался последний вариант – отправиться в аэропорт. Он мог появиться там, по крайней мере, так он сам говорил. Это была явка на самый крайний случай.

«Ты пойми, – сказал он при последнем разговоре по телефону, – мы не можем встречаться открыто. Я же весь на виду. И не звони мне сама, и свой телефон выброси, купи новый… Сейчас отследить номер – плевое дело».

Она знала, что он прав, она уже сделала так один раз в своем собственном городе, теперь придется и тут сделать так же.

Денег на новый телефон у нее не было. У нее вообще не было денег, до вчерашнего дня хватало только на еду, да заплатить кое-что этой ведьме. Поэтому пришлось просто обменять свой телефон на самый простой, у мужичка возле магазина. Судя по бегающим глазкам и потертой одежде этого типчика, телефон был краденый. Но Милу это уже не интересовало.

Вчера она приехала в Пулково, где было то кафе, где мог появиться Алексей. В последний момент вспомнила его странное название – «Стратосфера».

Прежде чем идти в кафе, она зашла в туалет, осмотрела себя в зеркале. Причесалась, подправила губы, но ничего не смогла сделать с несчастным, затравленным выражением лица. Снова оглядела свое отражение, вздохнула, вышла.

Проходя мимо мужского туалета, заметила кое-что странное, но не придала этому значения – у нее слишком много своих проблем, чтобы обращать внимание на чужие.

Зашла в кафе. Денег у нее оставалось совсем мало, а для того, чтобы сидеть в кафе и ждать Алексея, нужно было сделать хоть какой-то заказ. Она заказала чашку кофе и круассан, села в уголке, отщипывая по кусочку от круассана и глядя на вход.

Алексей все не появлялся.