Смертельный инструмент ацтеков

Это было что-то небольшое, Чиалук не мог разглядеть что – но отчего-то ему стало страшно. То есть, конечно, ему было страшно и прежде – когда он убегал по джунглям от ацтеков, когда увидел затаившегося на соседней ветви ягуара. Но то был обычный, знакомый страх – сейчас же его душу охватил какой-то древний, безграничный ужас. Ужас перед чем-то незнакомым, таинственным.

При виде того, что достал ацтек, все охотники за людьми испуганно зашептались, потом тот же охотник раздал всем своим спутникам какие-то маленькие вещицы.

Чиалук со своим острым зрением разглядел, что это комочки каучука, высушенного сока дерева кау-чау, из которого делают мячи для священной игры, и все вложили их в уши.

Ацтек поднес маленький предмет к губам…

Ветви Великого Древа вздрогнули. Его глянцевые темно-зеленые листья затрепетали, как будто Древу тоже стало страшно.

Но этого не может быть…

Древо – отец всех отцов, мать всех матерей. Оно старше всех деревьев Леса, оно старше гор и рек, старше самого неба. Чего оно может бояться?

Ветви и листья Великого Древа перестали трепетать.

В лесу наступила страшная, гнетущая тишина.

А потом зазвучала музыка…

Нет, это была не просто музыка. Не те веселые, жизнерадостные звуки, от которых ноги сами просятся в пляс. И не те печальные, заунывные мелодии, которые исполняют на поминках по односельчанину, убитому ягуаром или погибшему от укуса черной змеи. Это были страшные, мучительные звуки. Должно быть, такие звуки издают души умерших, согрешивших при жизни против богов, нарушивших священные законы племени. В этих звуках была вся боль, все страдания, какие только может испытать человек.

Чиалук почувствовал, что еще немного, еще мгновение – и его душа не вынесет ужаса и боли, содержащихся в этих звуках, оставит его тело и отправится в Ледяной Ад, в Черный Чертог, где она будет вечно страдать среди других душ нарушителей божественной воли…

Чиалук закричал от боли и страха и разжал руки, отпустил ветвь, за которую держался, спрыгнул с дерева, лишь бы не слышать эти мучительные, невыносимые звуки…

Он надеялся, что разобьется и мучения его кончатся – но внизу ацтекские воины растянули ловчую сеть, и Чиалук попал в нее, как дикий зверь…

Ацтеки опутали его сетью, подвесили к длинному шесту и отправились в обратный путь, как охотники со своей добычей.

У Дуси Самохваловой зазвонил телефон.

Номер был незнакомый, но она все же ответила, строго, чтобы отпугнуть нежелательного собеседника:

– Капитан Самохвалова слушает!

– Дуся, ты? – спросил приятный мужской голос. – Это Борис!

– Ах, это ты! – Дуся вспомнила улыбку Чеширского Кота, и на душе у нее потеплело. – Что нового?