Смертельный холод

– Можете-можете, – подбодрил ее Гамаш. Он зондировал, пробовал, просил впустить его в ее внутренний мир. – Расскажите мне.

– Я думаю, она была Богом. Думала, что она Бог.

Клара пыталась взять себя в руки и сдержать рыдания.

Гамаш спокойно сидел и ждал. Он отвернулся, давая ей иллюзию уединения. Глядя на экран телевизора, он вдруг мысленным взором увидел остановленное изображение лодки. Нет, не лодки, а только ее носа. С резьбой. Морского змея. Змея. Нет. Птицы.

Орла.

Пронзительно клекочущего орла.

И Гамаш понял, почему Си-Си останавливала пленку на этом месте. Ему нужно успеть в оперативный штаб до отъезда Лакост. Часы на каминной полке показывали начало седьмого. Возможно, он уже опоздал. Он подал знак Лемье и шепнул ему несколько слов на ухо, после чего молодой агент быстро и тихо вышел из комнаты. Несколько секунд спустя Гамаш увидел, как тот спешит по подъездной дорожке, а потом выходит за калитку.

Гамаш опять обругал себя: забыл отдать Лемье видеокассету, чтобы тот положил ее в коробку с вещдоками. У него было неприятное предчувствие, что он уйдет, забыв кассету у Клары. Пришел Питер с чаем, и Клара немного встряхнулась.

– Я должен повторить свой вопрос, Клара. Вы уверены, что никогда прежде не видели Эль?

– Эль? Так ее звали?

– Так она названа в полицейском протоколе. Настоящего ее имени мы не знаем.

– После того вечера я много думала об этом. Мирна тоже меня спрашивала. Я не знала эту женщину. Уж вы мне поверьте.

Гамаш ей верил.

– Как она умерла? – спросила Клара. – От холода?

– Ее убили вскоре после вашего разговора с ней.

Глава двадцать девятая

Отправляясь в оперативный штаб, Арман Гамаш все же не забыл взять кассету с фильмом «Лев зимой». Он положил ее на стол и подошел к компьютеру Лакост, у которого столпились остальные. Увидев, что агент Николь сидит за своим столом, он махнул ей, чтобы тоже подошла.

– Лемье сообщил мне, что вам нужно, – сказала агент Лакост, бросив на Гамаша быстрый взгляд. – Посмотрите сюда.

Экран ее компьютера был разделен на две части, на которых Гамаш увидел почти одинаковые изображения. Стилизованная голова клекочущего орла.

– Вот это эмблема Алиеноры Аквитанской. – Лакост показала на изображение слева.

– А это? – Гамаш ткнул пальцем в другую половину экрана.

– А это логотип фирмы Си-Си. Он вроде бы есть на обложке ее книги. Тут все размыто. Разрешение не очень хорошее, но ясно видно, откуда что заимствовано.

– Вы были правы, – сказал Бовуар. – Си-Си останавливала пленку на семнадцатой минуте, чтобы получше разглядеть изображение на носу лодки. Видимо, она решила, что это эмблема Алиеноры, и захотела ее скопировать.

– Все сходится, – пробормотал Лемье.

– Как вам удалось обнаружить эту связь? – спросил Бовуар.

– У меня было незаслуженное преимущество, – признал Гамаш. – Лион показывал мне книгу Си-Си с этим логотипом. Забыть его невозможно.

«Это объясняет нелепый выбор злобного орла в качестве логотипа, – подумал он. – Она присвоила эмблему Алиеноры».

– Я должен показать вам кое-что.

Гамаш подошел к своей сумке и извлек из нее фотографии, сделанные Солом Петровым. Полицейские подтащили стулья к общему столу, а Гамаш разложил фотографии.

– Я понял, почему Си-Си ухватилась за стул, стоящий перед ней, – сказал он, кивая на фотографии. – Это все там есть.

Они стали разглядывать фотографии, и по прошествии минуты Гамаш сжалился над ними. Они все устали и проголодались, а агенту Лакост предстояла долгая поездка до Монреаля.

– Взгляните сюда. – Он постучал пальцем по одной из первых фотографий Си-Си на озере, где она наблюдает за игрой в кёрлинг. – Здесь стул вроде бы стоит нормально. Так?

Они кивнули.

– А теперь – сюда.

Он показал на один из последних снимков Си-Си.

– Господи! Это же очевидно. И как это я не заметил? – Бовуар оторвал взгляд от фотографии и удивленно посмотрел на Гамаша. – Его перекосило.

– И что? – спросила Лакост.

– Люди, которые были с ней знакомы, много раз повторяли, что у нее была такая мания – она постоянно поправляла предметы вокруг себя. Стул вроде этого, – Гамаш показал на наклоненный стул, одной стороной утонувший в снегу, – наверняка привлек бы ее внимание. Еще удивительно, что она так долго терпела.

– Но, как вы уже заметили, – сказала агент Николь, – вначале стул стоял ровно. Вероятно, кто-то накренил его.

Гамаш кивнул. Может быть, это и запечатлела пленка, сожженная Петровым? Может быть, на ней был запечатлен кто-то из обитателей деревни, который проходил мимо стула и невзначай накренил его. А потом отправился к генератору и дождался момента, когда Си-Си встала и принялась выравнивать стул. А он в этот момент подсоединил провода. И тут-то оно и случилось – убийство.

Это было блестяще, почти что изящно.

Вот только кто это сделал? Ришар Лион был идеальным подозреваемым. Он знал, что его жена непременно поправит стул.

– Этот фотограф что-то скрывает, – сказал Бовуар.

– Я согласен, – сказал Гамаш. – Он кинул пленку в камин прямо перед нашим приездом. Я думаю, на этой пленке было запечатлено убийство.