Смертельный удар

Хранитель Творца криво усмехнулся и шагнул вперед. Что же, на этот раз его проводником к Творцу станет сам Измененный. Еще никогда ни один Измененный не заходил так далеко, что становился в силах бросить вызов самому Творцу. И если ЭТОТ все-таки сумел сделать такое, пусть теперь пеняет на себя. Но не успел Хранитель протянуть руку к скрюченному в страшной судороге телу и коснуться головы Измененного, чтобы замкнуть цепь, как вдруг тот пошевелился и, сунув руку за пазуху, вытащил какой-то предмет и швырнул его в живое пламя Творца. Миг спустя огромный чертог потряс удар. Это вздрогнул Творец. Металл почти мгновенно остыл, а странная пляска искр на поверхности Творца вдруг стала дерганой и сумбурной. Хранитель Творца с ужасом смотрел, как вокруг предмета, брошенного Измененным, заструились нервные огненные вихри, похожие на воронки, какие образуются, когда воду втягивает в небольшое отверстие. Как будто этот предмет втягивал в себя пламя, составляющее тело Творца. Не более секунды все находилось в шатком равновесии. Творец пыхнул жаром, и чудовищное облако отпрянуло назад и втянулось в огромный проем шахты.

В чертоге стояла звенящая тишина, а потом раздался безумный смех Измененного. Хранитель Творца вздрогнул. На мгновение он уверился, что Творец все-таки выпил душу Измененного и сейчас перед ними находилась просто лишенная разума оболочка. Но смех Измененного был каким-то горько-осмысленным. Несколько мгновений он хохотал, рухнув на трон и вцепившись в подлокотники, пока не закашлялся. Отдышавшись, Измененный обвел их горящим взглядом и как-то истерично произнес: — Хранители! Знаете, КОМУ вы служили? — Он снова захохотал. — Господи! Никогда не думал, что это может быть ТАК! — Он стиснул кулаки и заговорил какими-то непонятными словами: — Столько тысячелетий, столько жизней, а в конце концов оказалось, что виноват в этом… автоматический мойщик пробирок. Вырастить культуру, рассмотреть ее на предметном стекле, потом вылить все в канализацию, помыть пробирочку и засеять заново, и так раз за разом десятки тысяч лет… — Он судорожно всхлипнул и замолк. Бойцы озадаченно переглядывались, они еще никогда не видели Великого Грона таким. Наконец он вскинул голову и так глянул на Хранителей, что им захотелось вжаться в стену и сделаться неотличимыми от камня. Грон с трудом поднялся с трона и, тяжело ступая, подошел к Шахте. Некоторое время он смотрел туда, потом поднял тот предмет, что швырнул в Творца, и задумчиво оглядел его. Хранитель Мудрости ахнул и сдавленно спросил:

— Откуда у тебя Обманный камень? Измененный горько усмехнулся в ответ:

— Когда-то вы пытались убить меня с его помощью. Много лет назад… На дороге в Роул. — Он шагнул к отверстию, посмотрел в зияющую черноту шахты, сунул Обманный камень в висевшую на поясе сумку и негромко произнес: — Вот и все.

Он повернулся и, обведя всех, кто находился в чертоге, каким-то неестественно спокойным взглядом, кивнул бойцам и негромко приказал:

— Выкиньте отсюда этих…

Подойдя к Сайторну, он взял его за плечи:

— Может, передумаешь?

Сайторн поднял на него измученные глаза и покачал головой.

— Нет, — вздохнул он, — я устал, Грон. Я предал все, во что верил в юности, и теперь боюсь того, что в конце концов предам то, во что верю сейчас — И тихо закончил: — Если раньше не умру.

Грон притянул его к себе и прижал его голову к груди. Когда он отстранился, Сайторн поднял глаза и робко спросил:

— Грон, а ты уверен, что у нас все получится? Грон помрачнел:

— Нет. Но сейчас я вижу в этом наш единственный шанс. Сайторн снял ладони Грона со своих плеч:

— Иди, Грон, иди, ты нужен этому миру больше, чем я. Дождавшись, пока стихнут шаги Грона, Сайторн подошел к огромным дверям и, навалившись всем телом, закрыл створки. Потом задвинул засов, заклинил его несколькими камнями, упавшими с потолка во время судороги Творца, вернулся к трону, уселся на сиденье и привалился к спинке.

Корабли успели отойти от Острова почти на сорок пять миль. Начиналась буря, к тому же ветер дул в лицо, и грести было тяжело. На оставшемся за спиной Острове, на берег, лишенный теперь защиты Линии Стражей, впервые за много тысяч лет накатывали яростные волны. Роскошный мраморный причал, залитый ныне водой, превратился в скользкий каток, сводящий на нет усилия нескольких обезумевших от страха посвященных, пытавшихся добраться до привязанных в конце причала лодок, которых, правда, уже не было. Волны давно разбили их о каменное тело причала. Но посвященным этого не было видно.

Грон, стоящий на рулевой площадке «Росомахи» и напряженно вглядывающийся в сторону скрывшегося за гребнями волн Острова, вдруг почувствовал, как его пронзила мгновенная вспышка боли.

— Все, — выдохнул он.