Смертельный выстрел

Все согласились с этим, выразив это мнение криком из дюжины глоток разом.

– Да о чем тут еще болтать? – воскликнул кто-то. – Чарльз Клэнси убит, а Дик Дарк – его убийца!

Но если в уликах судьи не нуждались, то любопытству остались не чужды: прозвучали требования прочесть письмо, которое держал в своих руках Вудли. Хотя содержание оного могло и не иметь отношения к делу, однако почему бы и не ознакомиться с ним?

– Прочтите его, Генри Спенс, вы ведь ученый, – сказал Вудли, подавая письмо молодому человеку интеллигентной наружности, школьному учителю в их поселении.

Спенс взял письмо, подошел к навесу, куда принесли лампу, и, приблизившись к свету, прочел сперва адрес, написанный женской рукой: «Чарльзу Клэнси»…

– Чарльзу Клэнси! – закричали двадцать голосов удивленно.

– И это письмо выронил Дик Дарк? – спросил кто-то.

– Да, – сказал Вудли, к которому обращен был этот вопрос.

– Терпение, ребята! – вмешался плантатор, олицетворяющий судью Линча. – Не перебивайте, пока не дослушаем до конца.

Собравшиеся вняли его совету, и воцарилось молчание.

Но когда вместе с письмом была вынута – и опознана – фотография Хелен Армстронг, послышались новые возгласы удивления.

Спенс прочитал подпись на карточке:

«Хелен Армстронг – тому, кого любит».

Письмо было адресовано Чарльзу Клэнси, следовательно, ему также предназначалась и фотография. Речь шла о любви между мисс Армстронг и молодым человеком, который был убит. Для всех это было открытие, столь же удивительное, как и знаменательное.

– Продолжайте, Спенс, прочтите письмо! – закричал нетерпеливый голос.

– Да, прочтите письмо, мы теперь напали на правильный след, – прибавил другой голос.

Школьный учитель развернул листок бумаги и зачитал послание вслух:

«Последний раз, когда мы виделись под магнолией, вы задали мне вопрос, на который я обещала ответить вам письменно. Теперь я исполняю свое обещание, и ответ мой вы найдете в виде подписи под прилагаемой фотокарточкой. Отец уже назначил день отъезда, и в будущий вторник мы оставим свое прежнее жилище, чтобы искать нового. Но будет ли оно так же дорого, как то, которое мы покидаем? Ответ зависит… надобно ли пояснять, от кого? Вы это легко угадаете, прочтя надпись под портретом. Там я созналась во всем, в чем только женщина может или должна сознаться. Несколькими словами я отдала вам свое сердце. Примите его.

Теперь, Чарльз, поговорим о вещах более прозаических: во вторник утром, я полагаю, очень рано, из Натчеза отплывает пароход, направляющийся на Ред-Ривер. Он отвезет нас до Натчиточеса, где мы останемся на некоторое время, пока отец сделает необходимые приготовления, чтобы отправиться дальше в глубь Техаса. Теперь он сам еще не знает, в какой именно части штата Одинокой Звезды изберет место для нашего будущего поселения. Он говорит о верховьях реки Колорадо, о которых отзываются с похвалою, и вы должны их знать, потому что сами там бывали. Во всяком случае, мы должны пробыть некоторое время, недель шесть, в Натчиточесе, а там, Carlos mio[21], – нет надобности вам напоминать – есть почтовая контора, где можно получать письма, а также отправлять их.