Смерти смотрели в лицо

— Ты знаешь этого человека?

— Нет...

— Что же ты плел, что в группе два Кости?

— Я слыхал о них,— плаксиво проговорил предатель.— Но ни разу не видел.

— Вон! — закричал немец.

Новикова увели, а следователь обратился к Беленко:

— А ты будешь признаваться?

— Мне признаваться не в чем.

Его сбили с ног и уложили на пол. Позвали палача, который ходил по комнатам и стегал арестованных. Здоровый, с засученными рукавами, в синем галифе, он подходил к пирамиде и выбирал шланг...

Окровавленного Костю бросили в камеру. К нему подошел Борисов, спросил, за что избили.

— С каким-то Новиковым сводили. Но я его не знаю. Алексей Иванович придвинулся ближе и зашептал на ухо:

— Смотри, он предатель. Новиков и меня выдал. Чибисов кашлял кровью, почти не разговаривал. На очной ставке с ним Новиков показал, что у Шведова была знакомая Тоня-агроном. Она вместе с Ивановой и Чибисовым печатала прокламации. Леонида били и спрашивали фамилию Тони. Новиков назвал ее адрес: Десятая линия, дом 59. Он забыл, что Карпечкина жила на 10-й Александровке.

Соня Иванова первые двое суток была вместе с Нелей. Когда подпольщицу увезли на допрос, девочку забрали из камеры и отправили в детский дом на Смолянке. Здесь содержали детей расстрелянных партизан и коммунистов.

В камере, придя в себя после побоев, Соня принялась искать девочку.

— Ее забрали,— подал голос кто-то из арестованных.

— Как забрали?— прошептала Иванова. Но поняв, что случилось, бросилась к двери и заколотила кулаками.— Отдайте мою Нелю! Верните мою дочь!

Обессиленная, она опустилась на пол.

Наконец состоялась очная ставка Борисова с Новиковым, На вопрос Брандта, знает ли он стоящего перед ним человека, Алексей Иванович ответил:

- Этого не знаю. Мне нужен Шведов, покажите его.

— Я уже говорил: Шведов на свободе. Он продолжает следить за партизанами и указывает их нам. Ведь так, Дмитрий Федорович?

— Алексей, зачем отпираться? — заговорил Новиков.— Нас предали. Всех арестовали.

— Уберите от меня эту мразь,— прервал Борисов.— Я не желаю с ним разговаривать.

— Зато мы хотим, чтобы вы разговаривали друг с другом,— повысил голос Брандт.— Борисов, вы знаете, кто перед вами стоит?

— Нет! — резко ответил Алексей Иванович.

— Ну что ты, в самом деле? — недовольно сказал Новиков.— Ты что, забыл, как мы везли вместе пулемет.

Борисов нагнулся и головой ударил Новикова в грудь. Тот ойкнул и упал. Потерял равновесие и Алексей Иванович. Его поволокли в подвал. Четыре казака стали на ноги и руки, пятый ходил вокруг и бил его сапогами...

Незадолго до ареста командира Власов поручил Дьяковой привести с Ларинки на Рутченково и надежно укрыть раненого в голову летчика Всеволода Бакитского. Его самолет сбили в районе Птичьего поселка. Немцы схватили пилота. Однако подпольщики выкрали Бакитского. Галина Алексеевна, минуя полицейские заслоны, привела летчика на квартиру учительницы Демченко.

Когда Новиков стал выдавать членов отряда, Дьяковы также укрылись у Демченко. Сюда, после небольшого отдыха у Кнышенко, и пришел сопровождаемый десятилетним Олегом Дьяковым измученный Александр Антонович. Дьяков и Бакитский распилили оковы на руках Шведова.

Ноги у него были распухшими, раны кровоточили. Спина вздулась, изуродованная бурыми полосами. Он сутки лежал на животе, ни с кем не разговаривал. Потом попросил Дьякова рассказать о товарищах.

— Мы знаем, где скрывается Покусай,— сказал Иван Васильевич.

— Пусть придет ко мне. И очень прошу сделать все возможное, чтобы я быстрее встал на ноги... Последние новости знаете?

— Да. Наши гонят немцев.

— Нужно собирать людей. Борьба продолжается. Через день пришел Покусай. Шведов приказал ему связаться с Тихоновым, Рыжиковым, Вербонолем, Власовым.

— Если возможно, узнай о моих детях и матери,— попросил он.

А вечером взволнованная Дьякова сказала:

— Полицаи братья Дроботы разыскивают меня. Могут напасть на след. Нужно немедленно уходить отсюда.

Галина Алексеевна предложила перебраться к ее знакомой Антонине Антонец. Она жила в пустующем, полуразрушенном общежитии шахты 17— 17-бис на окраине поселка. Длинный одноэтажный дом стоял у бездействующей железнодорожной ветки, идущей от станции Рутченково на завод Боссе *. Был с трех сторон окружен густым кустарником. В комнату лазали через окно, так как дверь была заложена.

* Завод имени Ленинского комсомола Украины.

Антонец встретила Дьякову вопросом:

— Какие новости, Галина Алексеевна?

— Хорошие. Можно по налетам судить, что наши наступают уже хв Донбассе... У меня просьба. Нужно спрятать одного товарища. А у тебя место тихое, надежное.

Антонина Георгиевна не отказала. Шведова привели в сумерках. Он сильно хромал. Через окно пролезли в комнату. Подпольщика раздели. Антонец, увидев покрытую кровавой коркой спину, широко открыла глаза, испуганно спросила:

— Где же он был?

— В тюрьме,— шепнула Дьякова.— Сидел в кандалах. Видишь, красные ранки на запястьях. Следы от шипов.

— О чем вы шушукаетесь? — окликнул их Александр Антонович.— Представьте мне хозяйку этого уголка.

— Тося,— сказала Галина Алексеевна, показывая на Антонец. — До войны работала машинисткой.