Смертоносный призрак

Гитлер со спутниками доехали до Нюрнберга (порядка 160 км от Мюнхена) и выгрузились в отеле «Дойчер Хоф».

Багаж Гитлера вносят в его номер, он остается один, запирает дверь. Далее все время прислушивается к звукам в коридоре; кто-то проходит мимо – Гитлер выхватывает из кармана пистолет, но шаги удаляются – и Гитлер кладет пистолет на стол.

Снимает пальто – и, оставшись в костюме, придирчиво разглядывает себя в зеркале. Задирает рукава – и снова видит царапины на собственных руках. С досадой ударяет кулаком по стене.

Снимает пиджак – и рассматривает его напрямую; на обшлагах – застывшие капли крови; испачканы и карманы, в которых были перчатки, выброшенные на бензоколонке. Снимает галстук – и, не разглядывая, присоединяет к пиджаку.

Снимает ботинки, рассматривает и их – и сверху, и подошвы; не видит ничего подозрительного, облегченно вздыхает.

Вынимает кошелек из кармана брюк, затем снимает брюки. Рассматривает брюки – и не обнаруживает ничего подозрительного. Потом выворачивает наизнанку пальто – и тоже разглядывает. Рассматривает и шарф. Не увидев заметных следов, снова облегченно вздыхает, покачивая головой.

Снимает рубашку – рассматривает и ее; там тоже пятнышки крови на манжетах.

Снимает и разглядывает носки – и присоединяет их к пиджаку и рубашке.

Затем, оставшись в нижнем белье, достает из чемодана другую одежду, а снятые пиджак, рубашку, галстук и носки, немного подумав, увязывает в единый узел и засовывает в чемодан. Снова рассматривает шарф – и с сожалением добавляет и его к тому же свертку. Затем вынимает все же шарф наружу – и тщательно запирает чемодан.

В некоторой растерянности думает, что делать дальше. Направляется в душ, включает воду.

Ужин в ресторане отеля – Гитлер, Гоффман, Шауб и Шрек.

Гитлер с непросохшей после душа головой, обильно наодеколоненный, заметно нервничает и впивается глазами в каждого, входящего в ресторанный зал. В то же время оживленно разглагольствует в своем обычном стиле, не давая никому и слова вставить. Его спутники с удовольствием едят и пьют, в то же время изображая, что внимательно слушают шефа, но стараясь не встречаться с ним глазами и не смотреть на ссадины на его руках. Тот глаголет:

– Нет, нынешняя молодежь не чтит своих родителей. В наши времена было совсем по-другому. Мой папаша, например, чуть что не так – сразу за ремень! Что мне было делать? Обычно я принимался вопить – прибегала матушка и заступалась за меня. Но в последний раз и меня разобрало: он отвешивает удары ремнем, а я громко считаю: раз, два, три!.. До тридцати двух досчитал – и тут папаша остановился: решил, видно, что его сынок совсем рехнулся. Да так это его поразило, что больше он меня уже не порол...

Речь Гитлера прерывается тем, что официанты меняют блюда.

Гитлер уставляется взглядом в свою тарелку: там лежит аппетитный поджаренный кусок мяса – явно с кровью. Гитлер судорожно глотает ртом – его тошнит. Он вскакивает изо стола и быстро удаляется.

Его спутники удивленно переглядываются. Гоффман делает успокаивающий жест – и наливает себе еще бокал вина.

Гитлер вбегает в туалет, его вырывает в унитаз. Гитлер спускает воду, подходит к раковине и отмывает лицо и руки. Затем вглядывается в зеркало – и с ужасом смотрит себе в глаза.

Поздний вечер в квартире Гитлера в Мюнхене. Супруги Рейхерт в своей комнате в постели. Она говорит:

– Все-таки странное что-то происходит. Сейчас я опять стучалась к Раубаль – хотела расстелить ей постель на ночь. Никто не отвечает.

– Подумаешь, немного загуляла! Мама далеко, дядюшка уехал – что бы ни отдохнуть от опеки? Да и что вы, бабы, так к ней относитесь: все Раубаль да Раубаль – нет бы говорить Гели или фройлен Раубаль?! Симпатичная ведь девочка!

– Это таким кобелям, как ты, она симпатична, а на самом деле – противная девка! – говорит Мария, призывно откидывает с себя одеяло и тушит свет.

Ночь в Нюрнберге.

Гитлер в своем номере, включена слабая ночная лампочка. Очень сосредоточен, одевается в костюм, надевает ботинки, кладет в карман кошелек. Достает из чемодана спрятанный узел с одеждой, раскладывает ее по-другому – чтобы можно было нести, спрятанной под пальто. Надевает шляпу, шарф, затем пальто, закладывает спереди под пальто одежду, предназначенную к уничтожению, прижимает к себе, застегивает пальто. Кладет пистолет в правый наружный карман пальто. Немного сгорбившись, чтобы ноша выглядела незаметней, и прижимая ее к груди и животу левой рукой, выходит из номера, запирает его, засовывает ключ в карман брюк, осматривается в пустом темном коридоре и, не зажигая свет, ощупью движется к выходу из отеля. В правой руке – пистолет в кармане.

Стараясь не скрипеть ступеньками, спускается вниз. У освещенного выхода в кресле – спящий швейцар.

Гитлер вглядывается в спящего, разворачивается, движется в другом направлении, доходит до выхода во двор, открывает засов. Переступает через порог, затворяет дверь, выходит во двор и оттуда на улицу, никого не встретив.

Погода получше – ни снега, ни дождя.

Швейцар вдруг вздрогнул, проснулся.