Сметенные ураганом

Юрий хотел ее, хотел сильно, страстно, но подолгу сдерживал себя, и даже в самые интимные минуты ей казалось, что он следит за ней, будто ждет какого-то знака. Сперва она загоралась от его поцелуев, сладкая истома разрасталась внутри в предвкушении чего-то большего – но она открывала глаза и видела лицо Юры, и что-то вроде немого вопроса в его глазах… и возбуждение отступало. Она понимала, что он чувствует это, но ничего не могла с собой поделать. Ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Когда муж уже лежал рядом, закрыв глаза, на лице его Света не видела выражения блаженной усталости – как у Генки, например, или у Славки – и возникало ощущение, будто она чего-то недодала ему.

«Спросить, чего ему не хватает? Пресловутого оргазма? Может, я и испытываю его, мне же бывает приятно поначалу? Но я не собираюсь охать и вопить, подражая проституткам в порнофильмах».

Она недолго беспокоилась по поводу того, чего недостает Юре в постели. Вслух он своего недовольства не высказывал, и днем все у них было чудесно. Так зачем забивать себе голову? «Меня все устраивает, а если его нет – это его проблемы», – решила Света.

Но однажды ночью, когда муж ласкал ее, она вспомнила Мишу, и то, как они целовались в подъезде, как их тела цеплялись друг за друга, а она готова была отдаться ему в двух шагах от квартиры, где была Маня. Фантазия подсказала, что можно обмануть себя, не открывать глаз и представить, что это Мишины руки жадно стискивают ее, что это Мишины губы впились в грудь, что это… Она сладостно вздохнула, и лицо ее невольно изменилось…

– Лживая сука! – услышала она хриплый голос мужа и тут же очнулась.

Вскочив с постели, он торопливо закурил и, не выпуская сигарету изо рта, стал торопливо одеваться.

– Юра, ты чего? Что случилось? Что я сделала не так?

Он не отвечал и не смотрел в ее сторону. Через минуту его не было в спальне, еще секунда – и хлопнула входная дверь.

Всю ночь Светлана не сомкнула глаз. Муж явился под утро, вдребезги пьяный. Не раздеваясь, рухнул на постель и проспал до обеда.

Чтобы унять рвущееся наружу бешенство, она вышла прогуляться, но без Юры это оказалось бессмысленно: ни языка, ни денег в кармане. Заглядывая в витрины, она пошаталась туда-сюда по Рю де ла Пе, по улице Капуцинов добрела до Камбон, опять завернула налево, и по Рю Сент-Оноре дошла до громадного Пассажа. Идти туда с пустым карманом было неинтересно, и она, приняв решение наказать мужа молчанием за мерзкое поведение, направилась обратно в отель.

Но Шереметьев тоже не желал с ней разговаривать. Молча они пообедали, не выходя из отеля, в «L'Espadon», и так же, не проронив ни слова, вернулись в номер. Он щелкал пультом телевизора, Света тихо бесилась. В эту ночь муж к ней не притронулся.

А на следующий день Юрий вел себя как ни в чем не бывало, и она сочла за лучшее тоже сделать вид, будто ничего не произошло. Одного дня его мрачного молчания, пустого одиночества в незнакомом городе, в чужой стране, ей показалось достаточно. Конечно, будь они дома, в Питере – она бы выдержала характер, она бы дождалась, когда Юра приползет к ней на коленях и объяснит свое поведение, но здесь…

Накануне отъезда Света в радостном предвкушении паковала раздувшиеся от многочисленных покупок чемоданы.

– Я так по дому соскучилась!

– По сыну или по своему складу? – поинтересовался Юрий.

Света оглянулась.

– Ну да, я соскучилась и по работе.

– Тогда уж, кстати, коль разговор об этом зашел, я должен тебя уведомить, что ни копейки не дам на твой бизнес.

– Как?..

Она-то надеялась, что теперь, когда есть богатый муж, она развернется и купит второй склад. Да что там, она собиралась полбазы прибрать к рукам!

– А вот так! И не вздумай обвинять меня в жадности. Я достаточно щедр.

– Я и не говорю, ты столько мне всего подарил…

– Вот-вот, – кивнул он. – Я буду давать тебе деньги – покупай тряпки, цацки, автомобили. Но ни копейки на твою лавочку! И не вздумай обманывать и под видом покупки очередной шубки прикупить грузовичок для склада. Я буду следить за твоими расходами.

– Чем тебе не нравится мой бизнес? – возмутилась она. – Почему ты не хочешь мне помочь?

– Бизнес как бизнес, не лучше и не хуже других. А не дам я тебе денег потому, что не желаю содержать Улицкого, – он лживо-ласково улыбнулся: – Такой вот у меня каприз.

– Ты опять о старом? – недовольно сжала она губы.

– Когда проблема достаточно устареет, возможно, я и переменю решение. А пока помни: при нарушении конвенции сниму тебя с довольствия.

– Как это? – опешила она. – Кормить перестанешь?

– Нет, перестану давать деньги на тряпки, автомобили и брюлики. Не забывай, моя прелесть, что шнурочек от мешка с золотом у меня руках.