Смоленские кривичи. Держава на Днепре

Вскоре после создания Литвы переменилась власть и в Смоленске. Князем сделался Глеб Ростиславич (1249? –1278). Историки спорят о его происхождении. Голубовский полагал, что это сын Ростислава Смоленского (1230–1232) и правнук Давыда. Другая версия говорит, что перед нами – сын Ростислава Владимировича Овручского и правнук, наоборот, «буй Рюрика». Версия Голубовского безусловно предпочтительнее. Потомки «буй Рюрика» давно утратили связь со Смоленской землей, не понимали ни расклада сил в ней, ни основных требований политики. Община вряд признала бы этих князей-южан.

Потомки Давыда – другое дело. Плохи ли они, хороши ли, но эти люди живут интересами Смоленской земли.

В это время Смоленщина дробится на уделы. Ранее уделы вроде бы тоже намечались, но на другой основе. Это было похоже на систему Сельджукского султаната: князья имели волости, но не жили в них, а получали содержание и добровольцев в дружину.

Теперь всё иначе. Князья с дружинами не уходят в другие земли искать счастья. Формируются уделы. Правда, уделы эти невелики, ибо здесь еще помнят завет отцов и дедов: не дробить страну. Основной массив земель принадлежит общине, но не исключено, что в ней появляется влиятельная аристократическая верхушка вроде римских патрициев, которая делит власть с князем Глебом Ростиславичем Смоленским.

У него двое братьев: средний Михаил и младший Федор Чермный (то есть Красный, Красивый; часто ошибочно пишут «Черный»). Михаил получает Мстиславль на западной окраине княжества, а Федор – Можайск на восточной. Не исключено, что братьям поручена охрана границ, с этой целью и сформированы уделы: здесь можно получить пополнения и прокормить дружину.

Подчинения монголам еще нет. Точнее, оно опосредовано. Смоляне – «младшие партнеры» суздальских князей, а те – подручники монголов, еще не данники. Нельзя сравнивать эту ситуацию с Новгородом. Последний прочно подпал под гегемонию владимиро-суздальцев, их князья постоянно приезжают в город княжить или назначают своих наместников, даже устраивают перепись налогоплательщиков по приказу хагана. Абсолютной власти над новгородцами у татар, конечно, нет, но и свободой и независимостью это не назовешь.

А вот на независимость Смоленска от Золотой Орды указывал еще П.В. Голубовский (История Смоленской земли до начала XV ст. С. 304). Он ссылался на Житие святого Меркурия Смоленского, где рассказывается о победоносной битве смолян с татарами. В житии утверждается, что смоляне уничтожили отряд монголов, пробиравшийся через их землю (в 1238 году?). Если это правда, нападение осталось безнаказанным. Монголы решали другие задачи и надолго позабыли о Смоленске.

«Сказание», конечно, изобилует фантастическими подробностями; позволим процитировать часть из них. «Тогда злочестивый царь Батый пленил Русскую землю, невинную кровь проливая, как воду, обильно и христиан истязая. И, придя с великою ратью под богоспасаемый город Смоленск, стал тот царь от города в тридцати поприщах, и многие святые церкви пожег, и христиан убил, и решил непременно захватить город этот». Монголы, как известно, оберегали храмы чужих религий. Да и не ходил Батый на Смоленск.

Голубовский датирует это сражение не 1238, а 1242 годом. По его мнению, вернувшиеся из Западного похода монголы попытались поставить баскака в Смоленщине, но местные русичи под предводительством Меркурия разбили татар у Долгомостья. В ходе битвы погиб ханский полководец, но и Меркурий принял мученическую смерть: ему отсекли голову. Кстати, этот мученик не был русским: он приехал из Моравии, где рос в знатной семье, и устроился на службу к князю (Святославу или Глебу? Житие говорит, что к Глебу, и это заставляет Голубовского принять более позднюю дату, но тогда сражение состоялось после 1249 года!). К слову, многие чехи и моравы в то время тянули к православию и враждовали с немцами, так что в эмиграции Меркурия ничего удивительного нет. Пройдет время, и православные чехи-гуситы поднимут восстание против католиков-немцев. Лишь после Гуситских войн остатки чехов склонятся перед своими победителями, примут католичество или протестантизм и утратят духовную связь со своими предками.

Л.В. Алексеев полагал, что датировать подвиг Меркурия 1242 годом неверно. Речь идет всё-таки об одном из эпизодов Батыева нашествия в 1238 или 1239 году. Первая дата кажется нам предпочтительнее, ибо часть монголов, возвращавшаяся в степь после погрома Владимиро-Суздальской Руси, вполне могла забрести на Смоленщину и найти там смерть. Для 1239 года это уже маловероятно: мы не можем утверждать, что после погрома Чернигова часть монгольских войск отправилась на север. А 1242 год вообще невозможен: монгольское войско узнало о смерти хагана Угэдэя и стало отступать из Европы, чтобы полноправные граждане смогли поучаствовать в хурултае, то есть в выборах очередного хагана.