Смоленское направление

Неделю отлёживался, глотал витамины, пил какие-то настойки, в общем, набирался сил. Два раза приезжал эскулап, мерил давление, смотрел зрачки, заставлял выполнять упражнения на координацию движений, оставаясь мною очень доволен, да хвалил Полину, которая презентовала ему сумку неотложной медицинской помощи, нашпигованную современными препаратами. На восьмой день моего заточения я стал собираться в дорогу, пора было навестить базу в «Средневековье». На машине съездил в Хиславичи, купил в кондитерской огромный торт «Наполеон», девочкам пакет ирисок и, взяв из подвала амфору с кагором, отправился навещать свой отряд. Чудесное выздоровление, сухая одежда, всё должно было вызвать вопросы, на которые мне бы не хотелось отвечать, но деваться некуда, не оставлять же начатое на полпути.

Выйдя из палатки, я попал под дождь, да такой, что через минуту пожалел об отсутствии дождевика. Вымокнув достаточно, чтобы не вызывать расспросов, я решил позвать Савелия, как в это время небо осветил разряд молнии, будто трезубец Нептуна, вынырнув из облаков, ударил в землю.

– Савелий! Где все?

Первое слово прозвучало громко, а вот остальное скрыл грохот грома. Сотник уже спускался с вышки и чуть не слетел с мокрой лестницы.

– О, Алексий, быстро ты очнулся, грешным делом подумал, Богу душу отдавать собрался. – Сотник улыбнулся, но было видно, что застать меня на ногах он не ожидал.

Восстанавливать статус-кво «посланца хранителей» надо было немедленно, повернувшись к воинской палатке, показывая на неё рукой, отдал приказ:

– Собери всех, кроме караула, немедленно.

Сотник пронзительно засвистел, собирая рязанцев, а я тем временем, заглянул в палатку, где разместились дети. Приехавшие с Пахомом девочки жались друг к дружке, боясь высунуть нос за полог. Их никто не обижал, обещали накормить, но, выходило, что не до них теперь. Юные создания напрочь отказывались вылезать из-под крыши, опасаясь грозы, и только предложение испробовать заморские конфеты, позволило переселить их ко мне. Ириски, маленькие коричневые параллелепипеды посыпались на столик. Они были без обёрток, но для детей, никогда в жизни не видевших ни сахара ни карамели, это было сокровище.

– Держать во рту, пока не растает, – сказал я, взял конфету со стола и, сунув себе в рот, грозно добавил: – Съесть все, иначе отсюда не выйдете.

Посмотрев, как четыре маленькие ручки потянулись за лакомством, подхватил амфору с вином, мощный фонарь и отправился к отряду.

Воины во главе с сотником уже сидели в палатке, все семь человек. Ещё когда мы стояли у вышки друг против друга, я успел окинуть взглядом Савелия и теперь мог сравнить. Кажется, особых перемен в нём не произошло. В минуты раздумий он всё так же сдвигал свои выгоревшие брови, на одной из которых не зарастала короткая проплешинка, оставшаяся от давнего боя на стенах Рязани. По-прежнему через плечо в тёмно-коричневых ножнах у него висел меч, а правую руку защищал широкий кожаный напульсник. И только прищуренные глаза затаили за это время в своей глубине настороженность и звериную беспощадность. У каждого есть изъянец, потому что грех и жизнь – брат и сестра. И если от чужого глаза можно его скрыть, то от своих людей никогда. Харизма возросла, вот, что изменилось.

– Подведём итоги. Сегодняшнее нападение показало, что нам по силам одолеть любого противника, если он движется по воде, но не факт, что когда враг будет на суше, мы с ним легко справимся. В общем, сработали мы хорошо. Не думаю, что лихих людей возле нас так много и что в ближайшем будущем можно ожидать повторной атаки. Тем не менее, обезопасить себя надо. Среди нападающих Пахом Ильич опознал некоего безухого киевлянина, который пытался ограбить и сжечь его лавку в городе, значит, неспроста он появился здесь. Посему, режим несения службы оставим прежний, однако уделять особое внимание одиночным путешественникам. Любителям просто причалить, поглазеть и языком почесать тут больше не место: среди них наверняка шпионы. Вся торговля до ворот. Вопросы, предложения будут?

Воины зашевелились, обдумывая сказанное, их взоры устремились к сотнику, что он скажет. Выдержав паузу, Савелий указал пальцем на сосуд и поинтересовался, что в нём.

– Вино там, кагор, как раз запас на подобный случай, – ответил я, передавая ёмкость самому младшему из бойцов. – Велимир, наливай в братину, горло совсем пересохло. Да ещё это купание, будь оно не ладно.

Принцип раскупоривания моих амфор рязанцам был уже знаком, так что сложностей не предвиделось. Вино цвета крови пенилось, лилось в кубок, наполнило его до краёв, и потрясающий аромат перебил все запахи воинской казармы. Собравшиеся стали не столько обдумывать мои слова, как шмыгать носами. Не сразу, посмотрев то на сотника, то на меня, кто-то толкнул Велимира в бок.

– Выстроить стены и держать оборону, место хорошее, с трёх сторон густой лес, всадники не пройдут. Мне здесь нравится, – высказал своё мнение самый младший, отпив и передав братину следующему.