Смотри в лицо ветру

Те же слухи, подкрепленные противоречивыми сведениями, имеющимися у Старших Рас, намекали и на то, что некогда какие-то виды попытались не то присоединить огромные странствующие миры к своей империи, не то заслать туда какие-то исследовательские аппараты даже против явно выраженной воли левиафавров и мегалитических и гигалитических сфер. Означенные виды либо быстро вымерли, либо постепенно исчезли из более поздних исторических документов, и было достоверно подтверждено, что темпы их исчезновения оказались куда быстрее, а степень вымирания – значительно выше, чем аналогичные статистические показатели у видов, в чьей истории не значилось попыток настроить против себя обитателей – а следовательно, и хранителей – аэросфер.

Квилан задумался, нет ли контактов между предшественниками аэросфер и Предшествующими Чела. Возможна ли связь между Сублимированными двух (или более) видов?

Кто знает, каким образом мыслят и взаимодействуют Сублимированные? Кто знает, как работает чужацкий разум? Да в общем-то, если уж на то пошло, – кто может заявить, что постиг принципы работы разума своих собратьев?

Наверное, на все эти вопросы ответ один – Сублимированные. А в таком случае понимание, к сожалению, односторонне.

От него требовали чуда. Его отправляли на массовое убийство. Он попытался заглянуть в свое естество – и задумался, не прислушиваются ли к его мыслям челгриане-пюэны, не наблюдают ли за образами, проплывающими в его мозгу, не измеряют ли степень его приверженности заданию и не взвешивают ли его душу на своих незримых весах. И чуть-чуть – самую малость – устыдился, сообразив, что хоть и не верит в свою способность творить чудеса, но без малейших колебаний готов совершить геноцид.

Той самой ночью, в полудреме, он припомнил ее комнату в университетском общежитии, где они познали друг друга, где он познал ее тело лучше своего собственного, лучше, чем что бы то ни было и кого бы то ни было (во всяком случае, лучше, чем что бы то ни было из намеченного к изучению), познал ее и во тьме, и на свету и раз за разом вкладывал семя в сосуд.

Воспоминание было бесполезным. Однако он помнил комнату, видел темное пятно тела, когда она порою, поздно ночью, бродила во мгле, что-то выключала, гасила благовонный фитиль, прикрывала окно от дождя. (Однажды она принесла какие-то старинные записи эротического содержания, выполненные узелковым письмом, попросила себя связать, а потом связала его – и он, всегда полагавший себя обыкновенным юношей и грубовато бахвалившийся своей нормальностью, осознал, что сексуальные игры – отнюдь не забава исключительно слабаков и дегенератов.)

Он видел, как тень ее тела скользит по лабиринту огней и отражений комнаты. Здесь и сейчас, в этом странном мире, спустя много лет, за тысячи световых от тех счастливых времени и места, он представил, как поднимается и пересекает комнату, как идет от спального помоста в дальний угол. Там, на полке, стояло – когда-то стояло – серебряное блюдечко. Иногда, желая остаться абсолютно обнаженной, она снимала кольцо, подаренное матерью. И его долгом, его почетной миссией было взять из ее рук золотое украшение и положить его в серебряное блюдечко.

– Ну что, мы готовы?

– Да, готовы.

– Посылай.

– Да… Нет.

– Гм. Ну ладно, давай снова. Думай о…

– Да. О чашке.

– Эстодьен, а прибор точно исправен?

– Да.

– Значит, дело во мне. Я просто не… Нет во мне этого. – Он уронил кусочек хлеба в суп и горько рассмеялся. – Или, наоборот, оно во мне, а я не могу его выпустить наружу.

– Терпение, майор. Терпение.

– Ну что, мы готовы?

– Да-да, готовы.

– Итак… Посылай.

– Я… Постойте. Я вроде бы ощутил…

– Да!!! Эстодьен!!! Майор Квилан! Получилось!

Из трапезной стремглав примчался Анур.

– Эстодьен, а что моя миссия даст нашим союзникам?

– Не знаю, майор. По-моему, нас не должен волновать ответ на этот вопрос.

Двухместная шлюпка-модуль, принадлежавшая «Гавани душ», парила в открытом космосе за пределами аэросферы.

Небольшой аэростат, в день приезда доставивший их от аэросферного портала, взял Квилана и Висквиля в обратный путь. Они снова прошагали по словно бы отвердевшему воздушному туннелю, на сей раз к шлюпке. Она отплыла от портала и принялась набирать скорость, направляясь к одному из луносолнц, служивших аэросфере источниками света. Когда оно подошло ближе, стало заметно, что свет льется из огромного пологого кратера, занимающего примерно половину видимой поверхности. Светило походило на пылающее око какого-то зловещего божества.

– Главное, майор, что, судя по всему, их устройство работоспособно, – заключил Висквиль.

Они провели десять испытаний с холостыми боеголовками, размещенными в душехранительнице. После первой успешной попытки Квилан около часа не мог добиться того же результата, но затем Переместил два заряда, один за другим.